— Да и то верно, — присев к столу и подпирая рукой подбородок, сказала матушка Владина. — Всё равно им нас уже не переплюнуть. Разве что из княжеской семьи к ним кто-нибудь посватается!
— Ну уж нет, это вряд ли, — хмыкнул отец.
— А я придумала новое состязание для нас с ними, — со смехом сказала Веселинка, обняв родителей за плечи. — У кого больше внуков!
— Когда вот только ты нам внуков подаришь? — вздохнула матушка.
— Не знаю, мои родные, — проговорила Веселинка задумчиво. — Я должна быть для семьи опорой. А к мужу уйду — кто вас и сестриц прокормит?
— Кабы мои глаза видеть могли! — проронил Бермята.
Веселинка поцеловала отца в седеющую голову.
— Не горюй, батюшка. Чувствует моё сердце, что всё сложится хорошо для нас.
Осенью отгуляли свадьбу Здемилы. Семейство Дерилы тоже пополнилось: женился его старший сын.
— Ну что, старый, спорим, что моя невестка первая родит? — сказал Дерила Бермяте.
— На что спорим? — Бермята вскинул незрячее лицо, на котором отразился азарт.
— На бочку ставленного мёда!
— Идёт. А я спорю, что моя дочка родит раньше.
И главы семейств обменялись рукопожатием.
— Сынок, разбей, — попросил Дерила сына-молодожёна.
— Ох, батюшка, вечно вы со своими состязаниями, — засмеялся тот, но руки спорщиков разбил.
— Вы там с Милюткой давайте, поспешайте, — деловито похлопал отец сына по плечу. — Мы должны быть первыми, а то придётся бочку мёда отдавать!
— Ничего, отдашь, не обеднеешь, — поддел его Бермята.
— Это мы ещё посмотрим, кто отдавать будет, — решительно прищурился сосед.
Стало в доме Бермяты на одну дочь меньше, но Здемила, переселившись к супругу, поддерживала семью, как могла: по вторникам и четвергам присылала гостинцы к столу родителей от купеческого стола.
— Ты уж так часто яств не посылай, — просила её матушка Владина, когда та навещала родных. — А то Зворыка с супругой подумают, что мы нахлебники...
— Вот уж чепуха, матушка! — заверила её Здемила. — Они очень добрые и щедрые люди. Матушка Любата такая хорошая, ласковая! Всё подкормить меня норовит: говорит, что уж больно я щупленькая!
— И всё равно умерь свою щедрость, дитятко, — настаивала матушка Владина. — Одно дело — только невестку кормить, и другое — её родичей в придачу. У самых добрых людей терпение может иссякнуть! Ты не беспокойся за нас, мы не голодаем.
— Да знаю я, как вы живёте! — воскликнула Здемила, смахивая слезинки. — Давно ли я отчий дом покинула? А у вас всё по-старому. Ну, на один рот Веселинке теперь меньше кормить, но велика ли разница?
Тут и матушка Владина расчувствовалась.
— Родненькая ты наша! — всхлипнула она, обнимая дочь.