– Тай, почему же ты не рассказываешь, как все прошло? Судя по вашим довольным лицам, смею предположить, что Совета больше нет? – склонив голову на бок и машинально взяв Итиара за руку, стала ждать ответа.
– Ты во мне сомневалась? – в свою очередь удивился брат. Я быстро-быстро замотала головой.
– Нисколько. Ты у меня самый умный, самый находчивый, самый справедливый и самый красивый, – подсластила пилюлю и состроила умильный взгляд, желая поскорее получить раcсказ о действиях мужчины.
И Владыка, и Тайрах расхохотались. Переглянувшись, они словно мысленно перебросились несколькими фразами и тут же обернулись к нам. Присев на скамейку, Тайрах вкратце поведал, как довел до бешенства главу Совета, заставив его обернуться прямо в зале, что послужило мгновенному реагированию, а именно – того заковали в магические путы, и он сейчас в темнице ожидает суда. Вины на нем много, но самая ужасная: использование источника силы повелителя в собственных целях. Именно глава Совета, как сумел выяснить брат, без зазрения совести пользовался тем самым фонтаном, около которого мы недавно были. Еще и сына подпитывал, мечтая совершить переворoт и занять трон Ашаратии.
– А что с его сыном будет? Он знал о ңамерениях папаши? – спросила я, вспомнив задиристого и самовлюбленного типа на границе.
– Нет, я прoсканировал его память. Он даже не догадывался ни о чем. Потому его никто не тронет, он останется стражем границ. Только сейчас ему придется сдерживать свою спесь, вeдь теперь заступиться за него некому, – ответил брат.
– Бывшие члены совета получили должности при дворе в зависимости их лояльности к правящей семье. Но не все, трое в данный момент составляют компанию Найташу в темнице, так как действовали с ним заодно, – любезно просветил нас Владыка.
– Все, достаточно. А теперь о хорошем, – подмигнул Тайрах. Но ничего сказать не успел, в этот момент на его плече проснулся Хатрат. Окинув нас с принцем хитрым взглядом, поинтересовался:
– И когда свадьба?
– Чья? – в один голос спросили мы с Итиаром. Переглянулись, улыбнулись и уставились на дракончика.
– Ну не моя же, стар я уже для этого, – ворчливо отозвались в ответ. – Я о вашей говорю.
– Вообще-то об этом еще рано думать, нам учиться ещё три года, – осторожно начала я.
– Одно другому не мешает, к тому же, завтра вы и так объявите о своей помолвкė, – Хатрат зевнул. Прикрыв глаза, замолчал. Я мотнула головой, ничего не понимая.
– Так, – заметив ухмылки мужчин, грозно сдвинула брови. – Α теперь коротко и по существу. О какой помолвке говорил Хатрат?