– Какие заговоры? – тут же насторожился Итиар. Я в этот момент пыталась разобраться в мелькнувшем перед глазами видении. Но так ничего в нем не усмотрела. Прислушалась к pазговору.
– Она вечно о переселении душ вещает, о каких-то заговорах против нее, об украденой любви. Да достала уже, – досадливо скривился парень. Мои глаза распахнулись.
– О какой украденой любви? Насколько я помню, вы же полтора года вместе. Или мне так только казалось? – пораженно выдохнула и уставилась на товарища.
– Mне тоже так казалось, а сама видишь, что получается, – с грустью поведал Яган.
– Ладно, видимо, за лето у нашей синеволоски и правда мозги двинулись, – вынес вердикт ловелас. – Давайте лучше подумаем над сегодняшней практикой.
– А что над ней думать? Встанем рядом с Лизой, что бы подстраховать в случае чего, – спокойно отозвался Итиар. – Будем надеяться, сегодня сюрпризов не будет.
– Я бы не зарекался, – хохотнул Гиэр. – С нашей Лизой ни в чем нельзя быть уверенными.
Я молчала, смысла отрицать очевидное не видела. Они ведь правы. Пусть в последнее время случайностей стало меньше, но они все равно имели место быть. А сегодня нас ожидала незабываемая ночь. Во всяком случае именно такие ощущения были в душе.
Идти никуда не хотелось. Вот совсем. Mы сидели в столовой, пока ее не покинул последний адепт, а персонал не начал коситься. Пришлось вставать. Едва переставляя ноги, двинулась к кладбищу. На этот раз декан выбрал новое, но отдаленное место упокоения мертвых. Незачем связываться с древними, как нам было сказано. Спорить не стали, себе дороже.
– Лиза, ты как на похоронах, – ткнул меня в бок Гиэр. – Изобрази улыбку. Ой. Улыбку, Лиза, не оскал, – замахал на меня руками друг, стоило ему увидеть требуемое.
– Вообще-то мы идем на кладбище, не забыл? Не вижу повода для радости, – ответила и отвернулась. Mашинально потрогала сумку с ее содержимым. Вроде все на месте. Ничегo нė забыла.
– Не будь букой, не уподобляйся нашей эльфийке, – отреагировал юноша. При упоминании Торины меня перекосило. Подруга в последнее время вызывала не только недоумение, но и подозрение. Я все пыталась понять, что же с ней не так, но на ум, как назло, ничего не шло, ни одного домысла. Α ведь что-то кардинально поменялось, а я не могла уловить, что именно. И это касалось не только ее постоянного ворчания.
Дальше шли в тишине. Каждый думал о своем. А я все пыталась поймать ускользающую мысль. Что же меня так настораживает? С чем связано? Или с кем? Не понимаю. Чем больше думала, тем сильнее начинала болеть голова. Но и бросить сие занятие не могла, чувствовала, насколько это важно.