, апокалиптического витязя, совершенного и справедливого человека в качестве смысла существования мира, который уже воплощает он и который после него будут воплощать другие, рождённые девами, пока в конце времён не придёт последний из них, Живущий. Как считают, можно утверждать, что Заратуштра умер в семьдесят семь лет, убитый в храме огня.
Союз Заратуштры и Виштаспы ставит важную и дискуссионную проблему отношений трона и алтаря. Ясно, что трон защищает алтарь, но обе власти, политическая и жреческая, остаются раздельными. Согласно знаменитому мифу Йима, первый царь, отказался обучать религии, но согласился умножать число сотворённых и управлять ими, введя тем самым различие между религиозной и гражданской властями, какое проводил Иран. Всякая попытка духовенства достичь трона завершалась провалом: в истории это наглядно демонстрируют узурпация мага Гауматы и постигшая его кара. Безуспешными оказались и все попытки монархов приобрести священство: возможно, примером такого монарха был Дарий, который, по словам Жана Келленса (2000), хотел стать «последним по счёту преемником Заратуштры». Однако иранского суверена избирал Бог, он обладал властью по Его милости, и его коронация была религиозной церемонией. Поэтому его положение в религиозной системе ценностей оставалось неоднозначным, так как акцент делался то на сакральность его особы, то на её мирской характер, чем могут объясняться как престиж монархии, так и недостаток преданности монархам, о котором свидетельствуют цареубийства и постоянные смены династий.
В легендарной биографии Заратуштры описано много чудес. Якобы имело место его небесное предсуществование. Он родился в центре мира, в середине истории, в свету — в том свету, каким пронизано сердце маздеизма. Его мать во время зачатия получила хварно, и всё её тело оказалось окружено ярким сиянием. За три дня до его рождения это сияние появилось снова и было таким сильным, что жители деревни приняли его за пожар. Когда он родился, он излучал свет и смеялся. Далее он перенёс четыре испытания, инициационный характер которых очевиден.
Хварно (khwaranah, xvaranah, превратившийся в xvarr), которое Анри Корбен толкует как «свет славы», — понятие, которое сложно определить, но оно занимает центральное место в маздеизме и не имеет эквивалентов где-либо ещё. Это созданный Богом, исходящий от солнца флюид, скорей огненная, чем световая сила, которая содержится в питающих водах и поднимается в голову человека, излучающую её в виде ореола — отсюда нимб святых в буддизме и христианстве. Это харизматическое могущество, присущее Богу и в большей или меньшей степени передаваемое любому индивиду, но более всего — представителям некоторых социальных категорий, — уполномочивает их выполнять их функции, наделяя привилегированным и исключительным положением. Оно пронизывает Иран и его царей, в какой-то мере передаётся из поколения в поколение, обеспечивая иранцам превосходство над остальными. Это прочно закрепилось в их памяти, способствовало, по всей вероятности, формированию у них представления о наследственной передаче этих даров, и, «несомненно, не случайно иранские мусульмане разработали собственное учение об имамах и усвоили острое ощущение, что Мухаммаду наследовали они» (Menasce, 1963).