– Извини, перезвоню. Через десять минут.
– Через десять не надо, – отозвался Эверетт. – Я еду в офис. Теперь только если во время ланча.
– О’кей. До связи.
Я нажала «отбой», сильно подалась вперед на диване, уронила лицо в ладони. Тайлер поднялся.
– Мне нужно на работу собираться. Я тебя подвезу, Ник.
Он направился в ванную, на пороге спальни помедлил.
– Только сделай одолжение: не перезванивай ему, как только я душ включу.
Я прищурилась, но Тайлер уже стоял ко мне спиной.
– И в мыслях не имела.
– Вот и хорошо.
– Не надо так, – начала я. – Не будь таким…
Он резко развернулся, одной рукой держась за дверную ручку, другой – указывая на меня.
– То есть это я таким быть не должен, да, Ник?
– Я была на нервах!
– Знаю, видел.
– Я не понимала, что делаю.
– Врешь.
Стоя в дверном проеме, он сверкал на меня своими синими глазами. Я сосредоточилась на беззвучно шевелившихся губах репортерши.
– Не хочу с тобой ссориться, Тайлер.
– Да уж конечно, я тебе не для ссоры нужен.
Слова были резкие, но с выражением лица даже в сравнение не шли. Ночью все казалось хорошо и правильно; дневной свет обнажил ошибочность этого впечатления.
– Прости. Только скажи: а я тебе для чего нужна?
Большие синие глаза, кажется, стали еще больше.
– Ты правда не знаешь, Ник?
Тайлер качнул головой, потер щеку.
– А вот за что, интересно, ты извиняешься? За вчерашнее? За прошлогоднее? Или за позапрошлогоднее? Или, может, за первый раз – тот самый, когда ты, ни слова мне не сказав, просто сбежала?
Я поднялась с дивана. Руки и ноги тряслись.
– Только не начинай, ладно? Не надо об этом сейчас.
Между нами действовало молчаливое соглашение: не обсуждать это. Не смотреть назад, не заглядывать в будущее.
В выпускном классе мы договорились: выждем год. Поднакопим денег, уедем вместе. Но тут пропала Коринна, и планы полетели к чертям. Дэниел забросил ремонт в гараже, отдал мне почти все деньги. Я уехала одна. Год проучилась в муниципальном колледже, затем перевелась в университет с идеальными условиями: студенческий городок, кредит на обучение. Там, замкнутая в кампусе, отделенная от мира, я провела четыре года. В безопасности. В изоляции. Вдали.
– Или ты извиняешься за то, что сменила номер телефона? – продолжал Тайлер, делая шаг ко мне. – За то, что через пять месяцев нагрянула сюда как ни в чем не бывало?
– Нет, не за это, Тайлер. Мы были почти детьми. Какой спрос с детей?
– А дети что, любить не могут? – Голос Тайлера смягчился. – Мы бы с тобой справились.
– Справились бы. Смогли бы. Сплошное сослагательное наклонение. Мы не справились, Тайлер. Не смогли.