Эту?
Она была ничем для них.
Натаниэль посмотрел на нее так, будто прочитал мысли и не смог вынести ее страх и покорность. Он осторожно поднял ее на ноги, повернувшись на мгновение, чтобы кинуть свирепый взгляд на Маркуса. Затем мягко провел рукой по ее щеке и повел к двум арочным дверям, ведущим в его жилище.
— Джослин, — прошептал он, наклоняясь к ее уху. — Я знаю, что ты напугана, и у тебя много вопросов. Я отвечу на все из них в ближайшее время. Пожалуйста, зайди в дом и подожди меня, пока я поговорю со своим братом наедине. Просто Маркус сейчас, — он замолчал, подбирая правильные слова, — слишком напряжен.
Джослин не нужно было просить дважды.
Она бы с удовольствием отправилась в ад, лишь бы оказаться подальше от этого жестокого вампира. Когда она потянулась к ручке двери, чтобы спрятаться в этом временном доме-убежище, Маркус появился перед ней, его взгляд был серьезен, а зрачки снова выглядели как две тонкие полосы.
— Не думай сбежать отсюда, пока мы говорим, — его глубокий голос был строгим и непоколебимым. — Даже не пытайся, — он сделал паузу, аккуратно подбирая следующие слова. — Это бы очень сильно меня огорчило, поскольку поставило бы Натаниэля в опасное положение, это то, что я не позволю… кому-либо.
Его голос оставался спокойным… ровным… чистым, как первый снег. Тем не менее, совершенно прозрачная угроза ощутимо повисла в воздухе, с почти живым напряжением и обещанием.
******
Закрыв французские двери с их витражными стеклами и выгравированными панелями за Джослин, Маркус повернулся лицом к своему брату:
— Слишком напряжен?
— Маркус, — Натаниэль разочаровано вздохнул. — Я думаю, ты родился уже слишком напряженным. И просто для протокола, не мог бы ты перестать бессмысленно запугивать женщину? Возможно, тебе следует позволить мне попытаться поговорить с ней, прежде чем ты убедишь ее, что ты воплощение дьявола, и я один из твоих злобных приспешников — а мы здесь, только чтобы бросить ее в огненные глубины ада. Ты мне не помогаешь.
Маркус выглядел удивленным… и оскорбленным.
— Я не собирался запугивать женщину, — сказал он. — Просто говорил правду.
Натаниэль раздраженно закатил глаза. Он потер лоб чуть выше переносицы и сделал несколько глубоких вдохов.
— То, что является правдой для тебя, Маркус, вызывает страх у этой женщины. И головную боль у меня.
Маркус возмущенно фыркнул.
— У вампиров нет головной боли, Наталиэль. Или это просто метафора? Если так, просто переходи к делу.
Натаниэль закрыл глаза и опустил голову, медленно покачал ей взад и вперед. Данный разговор был совершенно бессмысленным, но одно стало ясно: если ему когда-либо захочется ощутить человеческую головную боль, Маркус будет тем, кто обеспечит ее ему.