– Можете не отчитываться, – пожал плечами. – Только отправьте под трибунал вашего безумного капитана, открывшего огонь в центре города, – я небрежно кивнул в сторону дома, из которого только что выбежал Настин новый парень. Опасливо поглядывая в мою сторону, он по дуге обходил нас с медведями, приближаясь к подполковнику.
– Вы, должно быть, не поняли меня, – холодно проговорил Немуров. – Я не собираюсь выполнять ваши приказы. Мы здесь для того, чтобы обеспечить порядок. А вот вы, насколько могу судить, его нарушаете.
– И что, вы хотите меня арестовать?
– Это не в моих силах, – вскользь глянув на равнодушных бьёргусов, проговорил он. – Но я обязательно подниму данный вопрос в беседе с полковником Беловой.
Мне стоило огромных усилий, чтобы не расхохотаться. Ситуация изрядно веселила.
Однако в то же время я понимал, что ничего веселого на самом деле в ней нет. Передо мной яркий пример того, как ведут себя люди, не успевшие изменить мышление под новые реалии. Хочется верить, что подполковник лишь выполняет свой долг. Да, возможно, у них есть и лично-эгоистичные мотивы, но не о них речь. А о человеке, оставленном своим руководством, действующем по инструкции, выживавшем полтора месяца и помогавшем выживать другим людям. А теперь внезапно оказавшемся в новом обществе с непонятными фигурами и правилами. Мне немного жаль его… он не знает, как интегрироваться в эту новую жизнь. Что в ней делать? Какое место занять? Он – военный, но сейчас неспособный заниматься своими прямыми обязанностями – воевать. Такой вот когнитивный диссонанс.
– Прежде всего, – заговорил я, пристально глядя на всех присутствующих здесь людей в форме, – я благодарен вам за то, что вы смогли спасти три с лишним сотни человеческих жизней. Что смогли выжить, не имея возможности дать отпор врагу, – и военные, и толпившиеся вокруг зеваки внимательно слушали меня. – Я понимаю, вы напуганы и не знаете, как жить дальше. Кто-то из вас злоупотребляет положением, кто-то пытается занять место повыше в этом новом мире. Но ваши действия доставляют неудобства другим. А армия, какой я ее представляю, наоборот, должна быть гордостью и опорой. Однако одних слов недостаточно, чтобы вас убедить. Ведь слушать меня вы не желаете. Товарищ Немуров, прошу простить меня, если вам будет больно.
В мгновенье ока сократив дистанцию, я поравнялся с подполковником. Опытный солдат даже среагировать не успел, лишь изумленно замахнулся, когда я уже был рядом. Поднырнув под рукой Немурова, оказался за его спиной и материализовавшимся когтем вскрыл тому затылок. Еще секунда, и до сегодняшнего дня скучавший в мой голове чип оказался внутри подполковника. Рывком протолкнув его до нужной точки, я поспешно закрыл рану.