Отступница (Саилло) - страница 4
Сейчас, когда в живых уже нет никого, кроме нас, детей, я чувствую себя достаточно свободной, чтобы написать о том, что случилось в то далекое время, которое было временем моего детства и юности и которое все же ближе мне, чем что-либо иное на свете.
Я посвящаю эту книгу моим сестрам Муне-Рашиде, Рабие, Джамиле, Уафе, Асие и брату Джаберу, которые сопровождали меня в пути через долину слез. Но я посвящаю ее также своему сыну Самуэлю, благодаря которому я стала задумываться о роли моей матери и всех матерей. Я посвящаю ее Беате фон Штебут, чудесной женщине, которая помогла мне и не только мне освоиться в чужой стране, что зовется Германией. И я посвящаю ее своему мужу, Михаэлю Кнайсслеру, который дал мне силы глубоко погрузиться в прошлое, на что одна бы я никогда не решилась. Кроме того, он стал соавтором книги, приведя мою рукопись в порядок и изложив мой рассказ на хорошем немецком языке. Важные переводы с арабского языка сделала доктор Рухия Риад. Она перевела на немецкий язык подробный полицейский протокол о смерти моей матери. У меня на это не хватило бы мужества.
Часть 1
АГАДИР, МАРОККО
19 СЕНТЯБРЯ 1979
Смерть
19 сентября 1979 года в десять часов утра умерла моя мать. Мой отец убил ее на крыше нашего дома в Агадире. Он вонзил в нее нож, протащил по лестнице наверх, привязал к лестнице-стремянке, набил ей рот песком, облил бензином и поджег. Когда она умерла, ей было двадцать девять лет и она была на седьмом месяце беременности.
Мне исполнилось пять лет.
Сейчас мне двадцать девять, и мои слезы смывают чернила на бумаге, лежащей передо мной. Я плачу. Громко, как ребенок. Я плачу, как ребенок, каким я была тогда, когда умерла моя мама. Я хочу успокоиться, пытаясь вспомнить, как мама смотрела на меня. Но мне это не удается.
Мою маму звали Сафия. Ей было семнадцать лет, когда родители выдали ее замуж за моего отца. Моему отцу тогда было двадцать восемь, и его звали Хусейн бен Мохаммед бен Абдаллах, что значит Хусейн, сын Мохаммеда, сына Абдаллаха. В тот день, когда была убита моя мать, в семье было семеро детей: Муна-Рашида, Рабия, Джабер и Джамиля уже ходили в школу — они были «большими». Я была самой старшей из «маленьких». Вместе с годовалой Асией и трехлетней Уафой мы с родителями сидели за столом и завтракали.
Атмосфера была спокойной, однако я чувствовала, что что-то не так. Но это показалось мне совершенно нормальным. У нас вечно что-то шло не так, как надо. Наверное, мама в чем-то возразила папе. Это было опасно. Папа был вне себя от ярости. Сейчас он скажет нам, детям, чтобы мы шли играть на улицу. А затем он будет бить маму. Он всегда так делал. Один раз он уже избил маму до полусмерти лишь потому, что она открыла дверь дома и позвала нас. В том, что она позвала нас, не было ничего плохого. Плохо то, что она вышла из дома. А это было запрещено.