Она начала с первой суры, именуемой «Открывающая книгу»:
Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
Хвала — Аллаху, Господу миров,
милостивому, милосердному,
царю в день суда!
Тебе мы поклоняемся и просим помочь!
Веди нас по дороге прямой,
по дороге тех, которых Ты облагодетельствовал,
не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших.
«Аль-Фатиха» является сурой Корана, которую читают наизусть чаще всего. Она стоит перед каждой главой нашей священной книги, и каждый верующий мусульманин произносит ее несколько раз в день. И я даже сейчас тихонько читаю ее про себя, если, например, движение транспорта становится непредсказуемым. Я твердо верю в то, что Аллах поможет мне, если я обращусь к Нему с этими священными словами. Во времена сомнений и забот эта сура дарует мне спокойствие и защищенность.
Затем бабушка произнесла тронный стих «Айят аль-Курси»: «Аллах — нет божества, кроме Него, живого, сущего; не овладевает Им ни дремота, ни сон; Ему принадлежит то, что в небесах и на земле. Кто заступится пред Ним, иначе как с Его позволения? Он знает то, что было до них, и то, что будет после них, а они не постигают ничего из Его знания, кроме того, что Он пожелает. Трон Его объемлет небеса и землю, и не тяготит Его охрана их; поистине, Он — высокий, великий!»
Бабушка читала суры наизусть, как она вызубрила их в школе, где изучают Коран. Она не умела ни читать, ни писать, потому что в то время, когда она была молодой, обучаться грамоте разрешалось только мальчикам.
Я лежала у нее на груди, крепко закутанная в белые пеленки, чтобы не допустить искривления моего позвоночника. Бабушка запеленала меня как мумию, потому что таков был обычай в стране амазигхов, «свободных мужчин», как называло себя берберское племя моей бабушки. Мама спала. Бабушка охраняла сон своей дочери и самой младшей внучки до тех пор, пока пчелы в ульях за кухней не начали свой танец и не вылетели навстречу утренней заре, чтобы собирать мед.
Позже пришли женщины и мужчины из деревни и принесли свои подарки: чай, соль и сахар, живых цыплят и связанные ими шапочки, которые должны были защищать меня от холодного ветра со снежных гор.
Бабушка хотела дать мне свое имя — Рахма, что значит «милосердная». Но мама стала ее умолять:
— Никогда не произноси этого имени. Мой муж должен подарить имя ребенку, иначе он убьет меня за то, что я отняла у него это право.
Бабушка кивнула и промолчала. Она знала диких мужчин с юга, и она догадывалась, что за зло изменило моего отца. И так получилось, что я оставалась без имени до тех пор, пока нас не забрал отец.