Чёрный вдовец (Ртуть) - страница 76

Ох, матушка! Вашу бы любовь, да в мирных целях!

К утреннему будуару он подошел почти спокойным. По крайней мере, никакой чешуи. И никакого подросткового стояка. К своей супруге он сейчас испытывал самые противоречивые чувства, и желания среди них определенно не было.

– Фрау Рина, герр Мессер, – он был готов быть милым и проявить гостеприимство. В конце концов, он герцог, а не хрен собачий. Но…

Его супруга только что кому-то отдалась. С удовольствием. Этих перламутровых взблесков ауры ни с чем не перепутаешь. К тому же, румянец на скулах, припухшие губы, довольная поволока в глазах. И она еще и посмела ему улыбаться! Делать вид, что рада ему!

– Людвиг? – радость в ее глазах сменилась недоумением и обидой так натурально, что он почти поверил.

Почти.

Поверил бы, если б она хотя бы дала себе труд почистить ауру и не так сиять!

А доктор… не сияет. Поэтому доктора он убьет потом. Не в собственном доме.

– Продолжайте, не буду вам мешать.

Людвиг даже не хлопнул дверью. Недостойны. Это – его дом, а от неверной супруги он избавится. Только не так, как от предыдущих двух. На это раз все будет мирно и прилично. И на этот раз он получит своего наследника. В конце концов, она подписала контракт – и она выполнит все, что обещала.

– Вы будете ужинать, герр Людвиг? – тихо спросил его Рихард.

– Разумеется. Сообщите фрау Рине, что я жду ее к ужину через… – Людвиг глянул на любимый хронометр, – четверть часа.

Виен, Астурия. Вилла «Альбатрос»

Рина

Когда Рихард сообщил, что его светлость ожидают супругу и доктора к обеду через четверть часа, Ринка по его сочувственно-официальному тону поняла, что дело плохо. И оказалась права.

Ужин, который в этом доме именовался обедом, прошел в недружественной официальной обстановке. Ринку усадили в торце длиннющего стола – метрах в трех от Людвига, сидящего в противоположном конце. Герру Мессеру досталось место сбоку и посередине, видимо, чтобы никого не обделить непринужденной беседой.

При этом столовая сияла голубоватым светом газовых рожков, блестела хрусталем бокалов и подвесок на люстре, и подавляла гигантскими размерами и помпезностью. Что-то в духе Людовика Четырнадцатого. Или Шестнадцатого. Короче, чистый Версаль.

И розы. Опять повсюду белые розы. С Черным герцогом они сочетались просто великолепно. Дорогой супруг выглядел на их фоне как натуральный черный паук: нечеловеческая холодность и аристократизм, а со жвал – Ринке упорно казалось, что они вот-вот отрастут – капает яд. Или серная кислота. В общем, сейчас она очень хорошо понимала Амалию Вебер, и будь ее воля – сбежала бы.