Два друида соскочили с коней и стали возле повозки.
Кулух первым понял, что задумал Ланселот.
– Если он крестится, то не сможет участвовать в мистериях Митры, верно?
– Бедвину это не помешало, – заметил я, – хоть он и был епископом.
– Дражайший Бедвин, – объяснил Кулух, – играл с обеих сторон доски. Когда он умер, мы нашли у него в доме изображение Бела, и вдова сказала, что старикан приносил ему жертвы… А, понял. Ты прав. Таким образом он сделает вид, что сам не захотел вступать в число посвященных.
– Может быть, к нему прикоснулся Господь, – возразил Галахад.
– В таком случае твой Господь замарал себе руку, – отвечал Кулух, – уж не взыщи, что я так про твоего брата.
– Не родного брата, – сказал Галахад, стараясь дистанцироваться от Ланселота.
Повозка остановилась у самой воды. Сэнсам выбрался на землю. Даже не подоткнув пышное одеяние, он раздвинул камыши и вошел в воду. Ланселот спешился и теперь ждал на берегу, пока епископ доберется до воткнутой в дно палки. Сэнсам не вышел ростом, и вода доходила до золотого креста на его узкой груди. Он повернулся к нам, своим невольным слушателям, и зычно возгласил:
– Через неделю вы двинетесь на врага. Да поможет вам Бог! А сегодня, сейчас вы увидите зримый знак Божественной силы!
Христиане на берегу перекрестились, язычники, такие как я и Кулух, сплюнули, чтобы отвратить порчу.
– Перед вами лорд Ланселот! – пробасил Сэнсам, указывая на Ланселота, словно мы сами его не узнали. – Герой Беноика, король Силурии и повелитель орлов!
– Чего-чего повелитель? – переспросил Кулух.
– На этой самой неделе, – продолжал Сэнсам, – его должны были принять в гнусное сообщество Митры, лживого бога крови и гнева.
– Никто бы его не принял, – прорычал Кулух под возмущенный ропот других митраистов.
– Однако вчера, – возглашал Сэнсам, перекрывая недовольный гул с нашего берега, – сему благородному королю было видение. Видение! Не тошнотный кошмар пьяного колдуна, а чистый сон, ниспосланный на золотых крылах с высоких небес. Святое видение!
– Ада задрала юбку, – пробормотал Кулух.
– Святая Матерь Божия посетила короля Ланселота, – кричал Сэнсам. – Сама Дева Мария, непорочно родшая нашего Господа, Спасителя рода человеческого! Вчера она явилась Ланселоту в облаке сияющих звезд и прикоснулась к Танлладвиру!
Он снова указал назад, и Ада торжественно подняла меч Ланселота, называемый Танлладвир, что значит «Сверкающий убийца». Она подняла меч над головой, и меня на мгновение ослепил отблеск солнца на стали.
– Матерь Божия, – кричал Сэнсам, – обещала Ланселоту, что своим мечом он стяжает Британии победу! Отныне клинок этот наречется Христовым, ибо он свят!