Я-то роман прочел, и не один раз, и хорошо помнил, что у Горького об этом сказано много, поэтому если Сергей действительно добросовестно отметил все, что есть в книге, то зачитывать он будет долго. Необходимости в этом пока не было, для меня важнее всего — понять, струны чьей души отзовутся на текст той же мелодией, которую слышал внутри себя мой покойный родственник Володя Лагутин. Окинув взглядом молодых участников, я понял, что больше никого, кроме Сергея, эти слова не зацепили: цитату явно никто из них не вспомнил, хотя память у молодежи должна быть отменной, а книгу они читали только вчера.
— Переходите к следующему пункту, если он у вас есть.
— Следующий пункт — проблемы веры. Не в религиозном смысле, а в смысле доверия. «Крику не верь, слезам не верь», — эти слова Петру Артамонову говорят перед… — Сергей внезапно смутился, — перед первой брачной ночью, и потом, спустя уже много времени, он их вспоминает. А вот слова Тихона Вялова: «Да и некому говорить. Никто никому не верит». В общем, про «верить — не верить» у меня тоже много отмечено. И мне показалось… — Сергей снова запнулся, будто стесняясь чего-то, — мне показалось, что у Горького в этом романе проблема доверия человеку перекликается с проблемой одиночества. Те персонажи, которые никому не верят, остаются по сюжету одинокими. Не знаю, может, я не прав, но мне так показалось.
— Это всё?
— Нет, у меня есть еще пункт. Насчет того, что нам только кажется, будто мы знаем какого-то человека, а на самом деле он совсем другой и в любой момент может повернуться к нам совершенно неожиданной стороной. Вот теперь всё.
— Проиллюстрируйте примерами, пожалуйста, — попросил психолог Вилен.
Сергей принялся перелистывать исписанную цифрами тетрадь.
— Например, сцена, где Яков слышит разговор своего дяди Алексея с Мироном. Они обсуждают, что тот самый охотник Носков оказался социалистом, и называют несколько фамилий рабочих, которые тоже участвуют в социалистических кружках, а Яков считал их спокойными, надежными, приятными и вежливыми. «Можно ли было думать, что эти люди тоже враги его?» Это открытие так потрясло Якова, что у него потемнело в глазах, и он уже не мог слушать, о чем говорят дядя с братом. Или взять восприятие Яковом жениха его сестры Татьяны, оно тоже очень показательно. «Яков даже завидует характеру этого человека, но чувствует к нему странное недоверие: кажется, что этот человек ненадолго, до завтра, а завтра он объявит себя актером, парикмахером или исчезнет так же внезапно, как явился».
— Похоже, что из всех персонажей вас больше всего заинтересовал именно Яков, — заметил Вилен.