Печально-сентиментальные мысли способствовали расслаблению тела. Девушка краем уха слушала треп братца, затуманенный дремой взгляд скользил по полыхающим почему-то не желтым, а льдистым серо-голубым пламенем чашам на здоровенном столе-алтаре, куда, как рассказал Нерпат, принято было возлагать тела особо отличившихся мертвых героев для последнего прощания.
Мелькнула крамольная мыслишка: «Хорошо, что сейчас никаких трупов на камне нет, а то Дениска точно что-нибудь учудил бы от скуки». Визжать, нарушая умиротворяющую тишину, или тишком отдавать команду на упокоение совсем не хотелось.
Еще одной мыслью-догадкой делиться Света с братом не стала. Если перед похоронами в храм Ирната павших воинов приносили, то не укладывали ли их случайно тут же, под плитами пола. Кажется, в храмах Земли такое практиковалось. Быть разбуженной лезущими из-под камней мертвецами ничуточки не хотелось, хотя страх перед мертвыми давно ушел то ли от влияния метки Зебата, то ли сам по себе, сменившись привычкой и досадой на недоразумения.
Ирнат… Громадная, в полтора человеческих роста крылатая статуя, на которой плясали свет и тени, казалась сейчас живым, замершим перед решающим броском вперед мужчиной. Придет ли он в тумане сна или им придется скитаться по Вархету в поисках места, откуда получится достучаться до бога-воителя?
Светка моргнула и вздрогнула, озираясь. Вокруг сплошь серебрился туман. Слева топтался Дениска, а впереди, и с каждым мгновением все четче, проступали контуры приближающегося к молодым людям мужчины. Он шествовал тяжелым шагом имперской пехоты, постукивая пяткой огромного копья.
– Вау, Ирнат! – выдохнул Дэн и тут же беззастенчиво спросил: – А крыльев нет? Наглое вранье, то есть художественное преувеличение скульптора?
Свету вопрос тоже заинтересовал, но она не преминула негодующе шикнуть на разговорчивого брата – все-таки не с дружком-приятелем общаться взялся, мог бы для начала и поздороваться, а потом с вопросами и претензиями лезть.
– Не для красы они, а лишь для того, чтобы разить противников в сражениях, – пророкотал мужчина, лица которого, вот досада, так же как и у скульптуры, разглядеть не получалось. Оно скрывалось за туманами.
Зато Дэн и Светка были перед богом как на ладони.
– На что они надеются? – пророкотал, качнув головой, бог, оценивая ребят, как некондиционный товар. – Какие из вас жрецы? Как вы сможете вместить в себя мой холодный огонь? Нет ни жажды битв, ни упоения схваткой. Оборвали ли вы хоть единую жизнь врага своими клинками, обагрили ли лезвия кровью недругов?..