Там кто–то шел. Слабый, похожий на царапанье, шорох лыж приближался. Орлиев сразу определил, что преследователей немного, но в морозном тумане звуки обманчивы.
— Третий взвод и сандружинницы — взять раненых и отходить. Азимут девяносто. Первый взвод — развернуться вправо, второй — влево. Пулеметы — на фланги! — тихо скомандовал он, выдвигаясь к самому побережью.
— Тихон Захарович, разрешите мне остаться с первым взводом! — улучив момент, попросила Оля Рантуева.
— Это что за новости! — одернул ее командир. — Выполняй приказ! И без тебя хватает мороки!
Звуки с озера уже нельзя было разобрать из–за шума, который создавал уходивший в глубь леса третий взвод. Казалось, что полтора десятка людей намеренно топчутся на одном месте, ломают сучья, стучат о деревья лыжами и палками.
— Огонь только по команде! — передали по цепи приказание Орлиева.
В стороне деревни взлетела в воздух зеленая ракета. Ей ответили красной ракетой с острова, потом двумя зелеными с середины озера, примерно с того места, где с час назад партизаны огибали остров.
Теперь уже никто не сомневался, что их преследуют.
— Комиссара ко мне! — приказал Орлиев.
— Комиссара! Комиссара! — торопливо побежало по цепи. Дорохов был на левом фланге. Прошло не меньше двух–трех минут, пока он успел подойти к командиру.
— Видел? — спросил Орлиев.
— Видел.
— Надо уходить!
— А если там наши? — кивнул Дорохов в сторону озера.
— Скоро будет поздно!
— Мы ничего не знаем о судьбе нескольких бойцов. А вдруг там кто–то из них, — сказал Дорохов, кивнув на озеро.
Орлиев и сам думал об этом, но напоминание комиссара лишь разозлило его.
— Я не могу губить весь отряд, понятно? Ждем пять минут и будем отходить.
Дорохов чувствовал, что командир по–своему прав, и промолчал. Снова потянулись томительные секунды.
— Идут, совсем близко! — приглушенно выкрикнул кто–то справа от командира.
— Чего орешь?! — вполголоса оборвал Орлиев. — И без тебя слышат!
Шуршание, ставшее торопливым и сбивчивым, раздавалось так близко, что и Орлиев, и Дорохов, и каждый партизан уже точно определили место, откуда оно доносится. Теперь было ясно, что шел один человек. Орлиев силился разглядеть лыжника, ему казалось, что он уже видит его, но серая, предрассветная муть делала все вокруг как бы расплывчатым.
Вот лыжник остановился, вероятно, прислушиваясь, потом сделал шаг, другой, третий… Берег, как видно, пугал его… Он снова остановился.
— Это наш! — поднимаясь, прошептал Дорохов командиру. — Я выйду навстречу.
Орлиев резко дернул его за плечо и придавил к земле.
— Эй, кто там! — выкрикнул он. — Выходи, кто там?