— О, да, сеньора! Если вы согласитесь поужинать с нами. Думаю, Фигаро поправится намного быстрее, — улыбнулся мне ветеринар.
Так меня и затащили в это уличное кафе.
Так по дороге из Флоренции в Пизу я вдруг оказалась в маленьком городке Чертальдо.
— Ты бы всё равно не попала в Пизу, — Лука (так звали ветеринара) тыкал пальцем в мою карту, поясняя, что я выехала из Флоренции неправильно. — Это дорога на юг, в Сиену.
Он за пару минут переоделся, и в кафе, что было буквально в нескольких метрах от его кабинета, пришёл со мной в демократичных джинсах и футболке.
— Да, я уже поняла, — почесала я затылок. — Но, проехав половину дороги, не хотела возвращаться назад. Решила срезать.
Он прищурил один глаз, пытаясь понять, что именно я пытаюсь ему объяснить, рассекая воздух ребром ладони. Мы ждали заказ и Антонио, который пешком понёс домой собаку. Он отказался от моих услуг, но клятвенно обещал присоединиться.
Чтобы скоротать время, пока нам готовили ужин, Лука пытался рассказывать историю городка. К стыду своему, тогда я многое не поняла, а из того, что поняла, запомнила и того меньше.
Джованни Боккаччо, автор знаменитого «Декамерона». Варенье из лука, которое здесь варят испокон веков. Да, флорентийский бифштекс, праздник которого прошёл совсем недавно.
Мясо мы и заказали на ужин.
К тому времени, когда пришёл Антонио, мы как раз обсуждали слово «лук».
— Мой брат работает в лавке, где торгуют этим вареньем. И русские туристы всё время говорят: «О, это из люка?», — смешно коверкал он русскую речь. — А ему всё время кажется, что они говорят обо мне.
— Видимо, ты очень популярен у русских туристок, — рассмеялась я и как раз подняла глаза на Антонио.
Из замарашки-заправщика он вдруг превратился в джентльмена, одетого в строгий костюм и белую рубашку. Его тёмные вьющиеся волосы ещё не просохли после душа. Легким ветерком до меня донесло запах шампуня. И от его улыбки, с которой он извинился за задержку, я вдруг забыла, что хотела сказать.
— Ээээ, да, варенье из лука, — повторила я вслух по-русски то, на чём мы остановились.
— Россиьа? — присел он справа от меня. — Или Амэрика?
— Америка, — кивнул я. — Но муж у меня русский. И отец был русский. А мама англичанка. И я до десяти лет жила в Англии.
Я слишком частила, пытаясь справится с волнением, которые вызывал во мне его внимательный взгляд. И чем сильнее он пытался понять о чём я говорю, тем быстрее я говорила.
— Ванглии? — засмеялся Лука. Теперь он ничего не понимал.
Так мы и пытались общаться: с Антонио на русском, с Лукой на английском, а между собой они беззастенчиво шпарили на итальянском. И чем большим количеством вина дополнялся нежнейший бифштекс с кровью, тем сильнее мне казалось, что эти двое горячих итальянских парней всё время спорят…"