Вторая жизнь (Санфиров) - страница 7

– Что-то я не пойму, Санек, зачем тебе эта учеба. У тебя прямая дорога в военное училище. Отец фронтовик, орденоносец. Сам ты спортсмен, разрядник. Примут без проблем. Будешь офицером служить. А ты все через жопу делаешь, непорядок. Батя-то хоть знает, чего ты задумал?

– Не знает, – ответил я. – Но иметь водительские права еще никому не мешало.

Жилин хмыкнул:

– Понятно. Лады, получишь ты направление, по блату, хе-хе, включу тебя в спецкоманду, которая кроме категории С будет учиться на категорию В. К сожалению, за категорию А придется заплатить. Бесплатно учить никто не будет. Надеюсь, родители двадцать два рубля найдут для этого.

– Найдут, товарищ майор, – заверил я.

Тот тем временем уже слушал Третьякова… Выслушав, куда-то позвонил и с сожалением сообщил:

– А с тобой, паренек, ничего не получится, если не пойдешь учиться в вуз, в октябре призовем. Летние команды уже учатся, а осенние начнут учебу как раз в октябре.

Вовка выслушал слова майора без особого волнения. Он пришел сюда за компанию и никаких планов не строил. Хотя перспектива стопроцентного призыва этой осенью его явно не обрадовала. Я-то знал, что в октябре его призовут не в армию, а во флот, и три года службы он проведет на подводной лодке…

Когда мы вышли из мрачных глубин военкомата, дневной свет показался необычайно ярким, как и мое настроение. Пока все шло, как и планировал. Я надеялся, что в следующем году пойду служить водителем, а не просто пехтурой. Мысли откосить от службы возникали, но были сразу отброшены. На нее у меня были свои планы.

– Ну, теперь можно и по пиву, – весело сообщил я, и мы поспешили к ближайшему пивному ларьку. Пиво в нашем городе в 1968 году водой еще не разбавляли.

Десять минут стояния в очереди – и у нас в руках по две кружки пенного напитка. Я слегка сдул пену и сделал глоток.

Да! Это было пиво! Я пил его и думал о том, что через пару лет на пивзаводе сделают ремонт, заменят немецкое оборудование, поставленное сразу после войны, на наше, и уже никогда «Жигулевское» пиво, сваренное у нас городе, не будет таким, как раньше.

– Что рожи корчишь, как придурок? – прервал мои мысли Вовка. – Уставился куда-то и лыбишься.

– Да так, задумался, – ответил я, не желая сознаваться, что просто балдею от своей юности, яркого летнего солнца и просто возможности пить хорошее пиво.

До дома мы шли пешком, приятель за это время изрядно надоел своей болтовней. А под конец просто раздражал.

– Блин, надо как-то перестраиваться, терпеливей быть, что ли, – подумал я, когда мы прощались. – Впереди еще неделя экзаменов, Александр Юрьевич, привыкай, что тебе не семьдесят лет.