– Сдаюсь! Принесите мне вина.
Король встал:
– Подать сюда бочку из подвалов! Сейчас мы утопим его в ней.
– Нет, так нельзя! – вырвалось у Сансы. Король повернул к ней голову:
– Что ты сказала?
Санса не могла поверить в собственную глупость. С ума она, что ли, сошла – сказать королю «нельзя» перед половиной его двора? Она и не хотела ничего говорить… но ведь сир Донтос, пьяный, глупый и никчемный, не сделал никому зла.
– Ты сказала «нельзя»? Я не ослышался?
– Прошу вас, ваша милость… я хотела только сказать, что это было бы дурным знаком… убивать человека в день ваших именин.
– Лжешь. Тебя следует утопить вместе с ним, если он так тебе дорог.
– Он мне ничуть не дорог, ваша милость, – отчаянно лепетала она. – Топите его, рубите ему голову… только умоляю, сделайте это завтра, а не сегодня, не в ваши именины. Это очень несчастливый знак… для всех, даже для королей, так во всех песнях поется.
Джоффри помрачнел. Он понимал, что она лжет, он это видел. Он заставит ее поплатиться за это.
– Девушка верно говорит, – вмешался Пес. – Что человек посеет в свои именины, то пожинает весь год. – Он говорил равнодушно, словно его вовсе не заботило, верит ему король или нет. Правда ли это? Санса не знала. Сама она сочинила это только что, чтобы избежать наказания.
Джоффри, недовольно поерзав на сиденье, щелкнул пальцами в сторону сира Донтоса.
– Убрать его. Я казню этого дурака завтра.
– Вот-вот – он дурак, – сказала Санса. – Ваше величество очень тонко это подметили. Ему больше подходит быть дураком, чем рыцарем, правда? Его следует одеть в шутовской наряд и заставить веселить вас. Он не заслуживает такой милости, как быстрая смерть.
Король пристально посмотрел на нее.
– А ты, пожалуй, не так глупа, как говорит матушка. – Он возвысил голос. – Ты слышал, что сказала миледи, Донтос? Отныне ты мой новый дурак. Будешь спать вместе с Лунатиком и одеваться в пестрое.
Сир Донтос, которого близкая смерть отрезвила, упал на колени.
– Благодарю вас, ваша милость. И вас, миледи. Благодарю.
Гвардейцы Ланнистеров увели его прочь, и к королевской ложе подошел мастер над ристалищем.
– Ваша милость, как мне поступить – вызвать нового соперника для Брюна или огласить следующую пару?
– Ни то, ни другое. Это комаришки, а не рыцари. Я их всех предал бы смерти, не будь это мои именины. Турнир окончен. Пусть все убираются с глаз долой.
Мастер над ристалищем поклонился, но принц Томмен был не столь послушен.
– А как же я? Я должен выехать против соломенного человека.
– В другой раз.
– Но я хочу сегодня!
– Мало ли что ты хочешь.