Арбалетчики в Вест-Индии (Безбашенный) - страница 39

Но и об укреплениях, конечно, тоже никто не забывает - благо, есть кого задействовать на их строительстве. Ведь кто не работает - тот не ест, верно? По подсказке решившего приколоться Володи я, тоже приколовшись, надоумил Миликона приказать закрепить над воротами лагеря доску с вырезанной на ней и прорисованной красной охрой надписью "Труд облагораживает человека" - естественно, по-турдетански и похожими на руны иберийскими буквами. На самом деле лозунг "Arbeit macht Frei", реально висевший на воротах немецких концлагерей, переводится как "Труд делает свободным", но это было бы уже чересчур, и мы остановились на заведомо ошибочном, но ничуть не менее стереотипном варианте. Не обладая нашим послезнанием, вождь нашего циничного юмора, конечно, не уловил, но ему хватило и поверхностного смысла идеи. Для нас же суть прикола была в том, что хотя по своему предназначению миликоновский "концлагерь" и отличался от известных нам немецких аналогов самым принципиальным образом - ни уничтожать, ни морить голодом, ни гнобить непосильной работой помещённых туда людей никто не собирался - технически он всё-же был ни чем иным, как натуральным концентрационным лагерем. А как ещё прикажете разместить, организовать, прокормить и занять полезным делом такую прорву народу, не создавая при этом невыносимых условий для местного населения? Всех, кого можно, Миликон при первой же возможности расселяет по окрестным деревням и договаривается с их старостами о выделении пустошей под новые поселения и под распашку, но дело это непростое и небыстрое, а не проходит и дня, чтобы не подошло хоть сколько-то новых людей.

Прокормить - особая песня. Из-за постоянной опасности лузитанских набегов, местные привыкли выращивать жратвы лишь столько, чтоб хватало самим. А какой смысл богатеть, когда есть кому тебя раскуркулить? Ну и ради чего тогда перетруждаться, обрабатывая лишние площади? Лишней пшеницы у них, соответственно, не водилось, так что кормить "узников" приходилось ячменным хлебом, а на кашу организовывать сбор желудей. Эта "свинская" пища, кстати - вполне обычная и даже нормальная для большинства испанских племён, нормальным зерновым земледелием занимающихся не слишком фанатично. Турдетаны с бастетанами, конечно - другое дело, но в неурожайные годы тоже едят и жёлуди, и никто ещё от этого не умер. Что "еда нищих и дикарей", которую приличному человеку есть в падлу - это да, и чтобы обитатели лагеря не ощущали себя униженными, раз в пару-тройку дней жёлуди едят и охраняющие их вояки, а пару раз и мы с самим вождём их "подегустировали". Ну, не лакомство, конечно, но если правильно приготовлены - есть можно вполне. А если размолоть помельче и немного нормальной пшеничной муки добавить, то можно даже и хлеб печь. Тоже на любителя, конечно, но Бенат вон трескает с удовольствием и ни одной солдатской желудёвой трапезы не пропускает. Родное селение вспоминает, по его словам. Но понятно, что одно дело есть эту "свинскую" пищу изредка как мы с вояками, и совсем другое - постоянно. В этом тоже просматривается аналогия с концлагерем. Но, по крайней мере, никто не голодает.