Пообедав, они отправляются к пристани и вскоре садятся на катер, который, подпрыгивая на волнах, увозит их на север к фьорду Харриман. Все разговаривают с капитаном, крепким бородатым мужчиной, только Анна не встает со своего места у борта. Ветер бьет ей в лицо, и от холода кожа теряет чувствительность. Через час капитан заглушает мотор, и катер по инерции подплывает к скалистому берегу. За острыми камнями виднеются папоротники, пятна травы и большие кустистые заросли аралии, за ними — ели и ольшаник, а за деревьями — ледник. Впервые они видят ледник своими глазами. Он буквально врос в скалу, почти став с ней одним целым. Его площадь — примерно три квадратных мили. Анна думала, что ледник должен быть чистым, сверкающим, с аккуратными краями, как увеличенный до огромных размеров кубик льда из холодильника, но то, что она видит сейчас, больше похоже на громадную беспорядочную кучу грязного снега. К тому же снег не белый, а голубоватый, как будто его подкрасили синькой.
Каяки привязаны к верхней палубе катера, и капитан с удивительной ловкостью взбирается наверх, чтобы спустить их. Они аккуратно укладывают каяки на камни и в своих черных резиновых сапогах хлюпают обратно по мелководью, чтобы забрать с катера рюкзаки. Наконец катер уплывает, и все вокруг начинает казаться бесконечным: небо, море, скалы и пустынный берег. Анна не может поверить, что все это существует на самом деле даже тогда, когда она сидит с профессорскими детьми или ест замороженный йогурт с Дженни в университетской столовой. Сейчас вся ее прежняя жизнь кажется далекой и какой-то неестественной. Вот настоящий мир: кристально чистый воздух, ветер, колышущий высокую траву, вечернее солнце, отражающееся в спокойных волнах, которые с шуршанием накатываются на камни. Но все равно она чувствует себя глупо. Мысли о своей незначительности в этом мире и сами кажутся незначительными. К тому же восторг не исключает страх.
Примерно в пятидесяти ярдах от воды они разбивают палатки.
— Если вы скажете, что мне делать… — обращается Анна к Эллиоту, и он вручает ей складные шесты, на которых должна крепиться палатка. Они сложены и держатся на резиновом шнуре. То, как металлические трубки вставляются друг в друга и нечто сложенное превращается в нечто прямое, напоминает ей о фокусах с волшебной палочкой на детском празднике. Земля оказалась мягкой, шесты втыкаются легко. Когда палатка наконец поставлена, Анна на коленях, чтобы не вносить грязь, забирается внутрь и замечает, что из-за бирюзового нейлонового навеса ее руки приобрели синеватый оттенок. На задней стороне палатки Эллиот расстегнул застежку-молнию, под которой оказалось треугольное окошко, и от этого сразу стало как-то уютнее, как будто он повесил колокольчики над дверью или поставил почтовый ящик с их именами, на случай если Эллисон и Сэм захотят прислать им письмо. Анна затаскивает в палатку спальные мешки (они все еще не распакованы), а рюкзаки они оставляют у деревьев.