В конце битвы за уже взятый к тому времени Реймс именно этим танкам пришлось отражать массированную атаку британских «ромбов» при попытке контрудара союзников. И опять низкий силуэт, наклонный лобовой лист, широкие гусеницы, мощный двигатель и морская пушка не подвели их. Британские «ромбы» МК-V и «Виккерсы» горели так же красиво, как и французские «Сен-Шамоны» и «Рено».
Перед германскими генералами замаячило сладкое для них слово «вундерваффе». Личным распоряжением генерала фон Фалькенхайна темп работ по производству новых панцеркампфвагенов был взвинчен до максимального. Все упиралось лишь в поставку мощных бензиновых моторов, в которых помимо танковых войск нуждалась еще и авиация.
И вот теперь, когда первая бригада была сформирована, а разогнавшиеся германские заводы, не испытывающие более проблем с сырьем, давали все больше и больше новых машин, перед главнокомандующим германской армией встал вопрос правильного применения уже имеющегося подвижного панцерсоединения. И такое решение, с его точки зрения единственно правильное, у генерала фон Фалькенхайна уже было. Стоя рядом с кайзером на наблюдательной вышке и наблюдая за маневрами новосформированной бригады, генерал решил довести свою мысль до Вильгельма II.
– Ваше императорское величество, – сказал он кайзеру, – по данным нашей разведки, на середину-конец лета Антанта готовит на Западном фронте большое наступление. Основной его задачей будет ликвидация угрожающего Парижу Реймского выступа с последующим нанесением нашим войскам поражения. Для этого в английских и французских колониях были спешно набраны дополнительные войска туземцев, которых Антанта планирует бросить впереди своих солдат на наши оборонительные рубежи.
– Эрих, надеюсь, что вы сможете отразить это наступление? – встревожился кайзер. – Германия истощена и напрягает свои последние силы. Нам нужна только победа. Мы в состоянии сражаться лишь потому, что, организовав этот дурацкий переворот в Петербурге и свергнув моего кузена, англичане своими руками выбили Россию из войны и тем самым выстрелили себе в ногу. Как говорят русские, скупой платит дважды. А жадный – трижды. И сейчас союзники по Антанте каждый день с удивительным упорством подтверждают правоту этой поговорки.
Немного помолчав, Вильгельм добавил:
– И вообще, как это отвратительно – использовать в своих интересах невинных детей природы, плохо понимающих – за что они идут на верную смерть…
В последнее время, как бы это помягче сказать, германский кайзер подпал под влияние небезызвестной фрау Антоновой, каждого визита которой он ждал с нетерпением, и теперь порой неожиданно сыпал услышанными от нее поговорками и философскими сентенциями.