После паузы Лида повернулась к гостям и выпалила:
– У нас внук родился! Ура!
Раздались громкие аплодисменты и одобрительный возглас собравшихся друзей проводить Потапа на пенсию. Выстрел шампанского дал старт к застолью, зазвенели бокалы и посыпались поздравления с наследником. Начался пир горой, гости на время забыли о Потапе. Вскоре все насытились, захмелели, самые активные начали танцевать, другие хором пели и снова ели, пили.
Знакомство с внуком Лида отложила на утро. Лидочке было обидно, что Потапу не пришлось оценить её старания, но это не первый испорченный праздник в долгой с Потапом жизни. Извинившись перед гостями, Лида удалилась на кухню и в тишине всплакнула от отчаяния. Эта проклятая преступность отняла у неё часть жизни, главную её половину – Потапа. Преданный работе он всегда был на страже закона.
В конце концов, вечеринка закончилась, гости, словно таяли по одному покидая гостеприимный дом. Учитывая специфику работы Потапа, никто не обиделся на его отсутствие, все понимали, мало ли что случилось на работе. Официальный уход на пенсию не гарантировал, что в его помощи не нуждались.
* * *
Потап топтался под окнами родильного дома, ежечасно справляясь о состоянии дочери. В стороне от входа он искурил целую пачку сигарет. Уже спустились сумерки, а ответа не было. Он сходил в киоск за сигаретами, от «Беломора» он отказался на Севере. Зажглись фонарные столбы и окна больницы, сигаретный огонёк беспрерывно разгорался в тёмном углу здания. Рано взошла луна на фоне ещё не потухшего солнца, выплыв одним боком из-за редких облаков, она словно украдкой подглядывала ярким зрачком за земной жизнью. Рядом зажглась планета любви Венера, ознаменовав скорое появление новой жизни. Луна освободилась от паранджи облаков, они расступались, чтобы показать радостный лик небесной красавицы. Голубой бриллиант сиял миллионами карат и озарял озабоченное лицо Потапа, оттеняя кожу на лице мертвенно-белым цветом. Он курил, курсируя от фонтана с лунной дорожкой у центрального входа до угла здания. Больничный двор опустел, люди разбежались после работы по домам.
Дневная смена врачей заменилась. Тишина окутала город, и только иногда доносились сирены спецмашин и редкие отчётливые шаги прохожих. Потап, отягощённый мыслью о родах дочери, не заметил притаившегося за старым в обхват рук дубом мужчину. Погруженный в переживания он не заметил подкравшегося к нему сзади человека. Острая боль в области сердца подкосила крепкого полковника, он упал словно скошенный стебель, схватился за грудь, дыхание стало горячим, было трудно дышать. Он упал на спину, над ним склонилась сухощавая беззубая тень. Выцветшие глаза смеялись, бросая вызов.