– Прошу, не дергайся! Я должна все продезинфицировать!
Я снова тянусь к его лицу. Как только влажный холодный диск касается небольшой раны на лбу, Крис хватает мою руку и сильно сжимает.
– Я же сказал, что в порядке! – грубо говорит он, чеканя каждое слово.
– Почему ты так себя ведешь, Крис?! – На мои глаза наворачиваются слезы. Я вижу, что боль сковала все его тело, вижу, как он борется, вижу, как он скрывает эту борьбу. Он снова ведет себя странно, и меня одолевает страх. – Я хочу помочь, вот и все. Я лишь обработаю раны и уйду, если ты так хочешь.
Я решаю предпринять еще одну попытку дотронуться до его окровавленного лица. Тот ватный диск уже высох, и я беру новый. Как можно аккуратнее протираю сначала засохшую дорожку крови на лбу, а потом и саму рану. Крис морщится от жгучей боли, пытается вырваться, но я крепко держу его за подбородок. В глубине души я улыбаюсь: мой любимый ведет себя как капризный ребенок, но мне это даже нравится. Нравится видеть его просто человеком, нуждающимся в помощи – в моей помощи.
– Ай, больно!
– Потерпи, осталось немного.
Когда кровь вытерта, я вижу, что на лбу порванная рана, и ее срочно нужно зашить! Зная Криса, он точно не поедет в больницу. Так что я решаю наложить специальный пластырь, чтобы соединить кожу вместе, для скорого затягивания раны.
Обмачивая один ватный диск за другим, я протираю каждое повреждение на лице Криса. Я рада, что их оказалось не так уж и много: лишь несколько ссадин на правой щеке и опухшая от ударов губа. С самой страшной раной я уже разобралась и теперь могу вздохнуть спокойно.
– Все, готово!
Я убираю все принадлежности для оказания первой помощи в тумбочку.
– Завтра-послезавтра все заживет. Как ты себя чувствуешь?
– А ты как думаешь? Все тело болит, – Крис начинает расстегивать пуговицы на рубашке, то и дело потирая места ушибов.
– Не перетруждай себя.
Я встаю перед ним и помогаю раздеться. Краем глаза я замечаю, что мой любимый удивленно смотрит на меня.
– А ты думал, я вот так уйду?
– Если честно, то да. Тебе, и правда, пора.
– Ты от меня так просто не отделаешься, – говорю я и вижу его спокойно-сексуальную ухмылку. Видимо, ему уже лучше.
Когда с пуговицами покончено, я помогаю Крису снять рубашку. Каждое движение причиняет ему боль.
– Ты сможешь встать?
– Кажется, да.
Он медленно поднимается на ноги, и я замечаю на его торсе несколько синяков. Я тихонько дотрагиваюсь до одного из них, и Крис тут же всхлипывает.
– Больно.
– Прости. Надо срочно приложить что-то холодное! Стой спокойно.
Я бегу на кухню, достаю из морозильной камеры лед, нахожу в ящике стола тонкое полотенце и быстро вытряхиваю лед в него. Завязав полотенце в узел, возвращаюсь к любимому и прикладываю лед к самому большому синяку. Крис вздрагивает.