– Все достаточно сложно и без слухов о несуществующих отношениях.
Он осматривает барьер между задними и передними сиденьями.
– Ну и как тебе целомудренная жизнь? Еще не готова воспользоваться мной?
– Мечтать не вредно, мистер Последний-парень-на-Земле.
У меня в голове всплывает дурацкое высказывание Эви насчет того, что ни он, ни я не должны пропадать впустую.
Он произносит:
– Однажды, и уже скоро, ты уже не сможешь устоять перед этими ямочками на щеках.
Конечно, он шутит, но в его глазах светится искренняя надежда.
Я вздрагиваю и протягиваю руку к панели управления кондиционером.
– Не против, если я немного уменьшу мощность?
Он одергивает свою рубашку, расправляя ее на груди.
– Не слишком сильно, ладно? Здесь жарковато.
Я замечаю, что его лоб блестит от пота.
– Ты нормально себя чувствуешь?
– Просто голова немного болит, и еще эта жара.
У меня перехватывает горло.
– Голова болит? У тебя нет температуры? Или головокружения?
– Полегче, блондиночка. Просто я слишком усердно изображал из себя рок-звезду и чертовски устал от этого. Какая досада, а?
Несмотря на его беззаботность, по моей спине пробегает холодок.
– Ты в обморок не падал? В ушах не звенит?
– Думаешь, я поехал бы убеждать инвесторов для доктора Гордона, если бы чувствовал, что вот-вот упаду? Просто слишком часто веселился ночь напролет. Может, пиво и «харизма» плохо сочетаются.
Он умолкает.
Я вцепляюсь рукой в ремень безопасности.
– Продолжишь вечеринки после того, как нас вылечат, ладно?
– Звучит так, будто тебе действительно не все равно. Я тронут.
Я стукаю его по руке.
Но мне действительно не все равно. Настолько, что я делаю вид, будто смотрю в окно на окружающий пейзаж, чтобы Шейн не мог прочитать мое лицо. Бакстер аккуратно вписывается в повороты, и мы едем так плавно, будто сидим в гостиной, просто очень узкой.
Шейн негромко произносит:
– Сегодня сделал классное видео для нового выпуска «Шоу Шейна». Двинутая дамочка предлагала мне пять тысяч, чтобы я пошел на вечеринку на этих выходных.
– Фиолетовые волосы? И пугающий парень при ней? Она предложила мне в два раза больше.
Машина слегка виляет. Может, стенка между нами и передним сиденьем вовсе не звуконепроницаемая.
Шейн хмурится.
– Дьявол. Меня ограбили.
– Ты согласился пойти?
Он вздрагивает от удивления.
– А ты отказалась?
– Поверить не могу, – говорим мы оба одновременно.
Остаток поездки мы спорим о плюсах и минусах хождения на вечеринки с ненормальными, и так и не приходим к согласию, когда мы въезжаем в кампус «Nova Genetics». Но наш спор меркнет перед толпами протестующих, марширующих рядом с воротами. Большинство носят хирургические маски.