От Калигулы до королевы Марго (Басовская) - страница 58
Русские отбивались от войска Лжедмитрия с переменным успехом. Московское войско было ненадежно и готово в любой момент перейти на сторону Самозванца. В этом сказался еще вполне средневековый характер мышления людей XVII века, которые легко верили легенде о чудесном спасении царевича Дмитрия.
В июне 1605 г. Самозванец победоносно вступил в Москву. Его встретили радостно. Признала его и мать убиенного царевича — Мария Нагая, в монашестве инокиня Марфа.
Через четырнадцать лет она узнала сына… и только потом где-то обронила, что просто хотела жить.
Победа Дмитрия стала основанием для обручения с Мариной, точнее — для заключения брака по доверенности. Это принятая в Западной Европе рыцарская форма: представитель государя — граф или герцог — может вместо него принять участие в церемонии. Православная церковь такой формы брака не признает.
Тем не менее обручение состоялось. При нем присутствовал польский король Сигизмунд III. Дмитрия 22 ноября 1605 г. представлял в Кракове дьяк Афанасий Власьев — русский министр иностранных дел. Кардинал Бернард Мациевский задал ему вопрос, положенный по процедуре: не давал ли царь прежде кому-нибудь обещания? Ответ дьяка был замечательный: «А я почем знаю?» Похоже, что Власьев хотел рассмешить собравшихся и старательно изображал простодушие. Следующая его реплика была такой: «Коли б кому обещал, то меня бы сюда не прислал». После свержения Лжедмитрия «простодушный» дьяк, который приобрел известность после участия в обручении Марины, был сослан с отъятием — с конфискацией имущества.
В апреле 1605 г. Марина Мнишек с огромной свитой (не менее пятисот человек) въехала в границы Московского царства. С собой они везли десятки бочек венгерского вина. Встречающие, по свидетельству современника, «челом били и соболей дарили». Поляков это удивляло. На Западе было распространено представление о русских как о жестоких дикарях (как будто другие европейские народы этого времени отличались ангелообразным поведением!).
Почему русские так радостно встречали интервентов? Вероятно, важную роль в этом сыграла монархическая идея, утвердившаяся на Руси не без византийского влияния. Здесь было принято простираться ниц, монарха традиционно обожествляли. Поэтому поляки, направлявшиеся «к царю Дмитрию Ивановичу», были приняты вполне миролюбиво.
Николай Неврев. Присяга Лжедмитрия I польскому королю Сигизмунду о введении в России католицизма (Дмитрий Самозванец у Сигизмунда). 1874. Саратовский художественный музей имени А. Н. Радищева, Саратов