— Место жительства?
— Бармалеева, 24–17.
— Каковы ваши занятия по дому?
— Уборка, готовка, укладка, протирка, эстетическое ублажение, — четко отбарабанил я.
— Вам доставляет удовольствие заниматься этим? — не унимался техник.
— Это мои функции.
— И вам бы не хотелось заняться чем-либо, выходящим за рамки поставленных задач?
— Хотелось. Сначала — дела. На другие занятия время отсутствует.
Что-то другим роботам-умельцам, которым записывалась программа, так много вопросов не задавали. Неужели прокололся? Плечи не прямо? Грудь не колесом? Улыбка не приклеенная? Или не то что-то брякнул?
— В вашем контуре обнаружены новые устойчивые связи… — начал техник, но жуткий грохот из-за двери прервал его.
Упало что-то. Железное. Что же это такое может быть? Я с нехорошим предчувствием взглянул на запястник и с ужасом убедился, что контакт с Филей отсутствует. Только этого не хватало! Кто ж меня домой поведет?
Я уже хотел рвануть к нему, чтобы позаботиться о «домашнем любимце», но подключение к компу не пустило. Так и остался стоять с глупой улыбкой в ожидании, что техник всё же закончит работу со мной.
Он выглянул в коридор, что-то спросил, получил ответ, вернулся обратно и принялся судорожно листать свои листочки. Наконец, нашел в самом конце, облегченно вздохнул и спросил:
— В случае потери хозяина, чем вы будете заниматься?
— Займусь личной жизнью, — брякнул я, не подумав. Ну, какая может быть личная жизнь у роботов?
Техник нахмурился, поискал ответы, которые вообще могут быть даны на такой вопрос, не нашел и связался с Главным управлением. Именно такой адрес высветился, когда он нажал красную кнопку.
Я нажал на очистку дискового пространства, потихоньку отсоединил разъем и приготовился прорываться. И только после этого посмотрел на дисплей блока памяти. Нет, диск я очистил. Только вместо удаления включил удаление с копированием. Так что вся информация, видимо, перекачалась в Главное управление. Удар. Теперь они всё обо мне знают.
Техник включил местную защиту разговора, поэтому, о чем он говорил с Главным управлением, было не видно. Но и меня он не видел. И я тихонько-тихонько побрел к выходу.
Не дошел.
Хрипящий возглас остановил меня. Давешний техник с обалделым лицом махал руками и что-то пытался сказать. Я вернулся и учтиво спросил, внутренне дрожа:
— У вас ко мне еще что-то?
Тот кивнул и сунул мне в руку красочный документ с виньетками, печатями, водяными знаками, голографической защитой и объемным текстом. Я кивнул, будто давно ждал такой чести, и прочитал:
«Приказ.
Настоящим приказываю: