— Правда? — спросила я.
У меня остались лишь смутные размытые воспоминания о об огромной черной бездне, заполненной извивающимися монстрами, и ужасом от падения… а затем я очнулась в собственном теле. Это всё, что осталось в моей памяти.
Эддисон кивнула:
— Ты не собиралась возвращаться ко мне, но вернулась ради него. Ты вернулась к Виктору. — Она воткнула ложечку в банановый десерт. — Я больше не могу. Меня сейчас стошнит.
— Не знала, что так далеко зашла, — тихо ответила я. — У меня правда остались смутные воспоминания, но я думала, что это просто сны… кошмары.
— Это всё было реально, — быстро сказала Эддисон. — Не хотела говорить с тобой об этом, потому что не желала вспоминать, что ты почти шагнула за край… что я почти потеряла тебя. — Она всхлипнула, промокнув глаза бумажной салфеткой.
— Эддисон…
Она прокашлялась, явно стараясь взять под контроль собственные эмоции.
— Не уверена, но вроде бы Гвендолин сильно рисковала ради того, чтобы вернуть тебя назад — судя по всему, для ведьм большое табу вырывать кого-то из объятий смерти. Но она бы не смогла вернуть тебя, если бы ты сама не захотела. И единственная причина, из-за чего ты вернулась…
— Виктор, — закончила я за нее шепотом.
— Верно. — Она решительно кивнула. — Знаешь, что? Ты права, не звони ему.
Я изумленно на неё посмотрела:
— Но ты же только что сказала…
— Не звони ему — поезжай к нему. Сейчас, сегодня вечером.
— Что, просто появиться на его пороге? Я не могу. У меня даже нет приличного оправдания — ты забрала всю мою одежду неделю назад, сразу же после случившегося.
— Знаю, с моей стороны это было глупо, — призналась Эддисон.
— И ты сказала, что он даже не вышел к тебе, — напомнила я ей. — Ты сказала, что он просто оставил всю мою одежду за дверью в коробке.
— Ты забудешь уже наконец об этой одежде? Это всё не имеет значения, потому что у тебя есть ещё один предлог, чтобы заявиться к нему.
— Какой? Спросить его о погоде? Возможно, притвориться ветеринаром и попросить осмотреть его волка, — с сарказмом ответила я.
— Звучит не так уж плохо, — задумчиво сказала она. — Но нет, я имела в виду кое-что другое. — Она вскочила из-за обеденного стола — я до сих пор жила в её квартире, так как большинство ночей она проводила с Корбином — и скрылась в другой комнате. И через мгновение вернулась с небольшой продолговатой коробочкой в руках.
— Что это? — спросила я, с подозрением осматривая коробочку.
— Твое идеальное оправдание. — Она открыла коробочку. — Та-дам!
У меня в горле застрял комок. Внутри маленькой картонной коробочки лежала нить белого жемчуга, Виктор попросил меня одеть её той ночью, когда мы отправились на сбор стаи. Жемчуг мягко блестел в золотистом свете от верхней лампы.