Виктор.
Тейлор молча последовала за мной к пикапу и села внутрь, когда я открыл для неё дверь. Пристегнулась и смотрела прямо перед собой всю дорогу.
Я сожалел о нашей размолвке, едва покинул дом ведьмы. Дело в том, что это было именно недопонимание. Я просто беспокоюсь о ней, вот и всё. Но Тейлор всё поняла не правильно. Я хотел объяснить ей, хотел, чтобы она поняла, в конце концов, стало ясно, что мне придется сделать первый шаг. Я прочистил горло и заговорил.
— Послушай, я сожалею о том, что произошло, извини, если снова повел себя как придурок, — сказал я. — Просто… я не хотел, чтобы ты пострадала.
— Не нужно обо мне переживать, — ответила она, так и не отрывая взгляда от дороги. — Знаю, что Корбин угрожал тебе, заставил забрать меня, возможно, ты боишься, что если со мной что-то случится, он обвинит тебя…
— Нет, нет. — Я покачал головой. — Ничего подобного.
— В чем же тогда дело? — спросила она, оборачиваясь ко мне. — Ты прямо сказал мне, что я должна тебе долг крови…
— Ты ничего мне не должна, — прорычал я. — Ни единой проклятой капли, Тейлор, и тебе это известно.
— Нет, не известно, — отрезала она. — В одном ты прав, я живу в твоем доме, сплю в твоей постели, пью твою кровь, о ради бога, естественно, я должна тебе.
— Ты мне ничего не должна. Нет никаких долгов: мы женаты. И перестань вести себя так, будто это всего лишь брак по расчету, — продолжил я, прежде чем она вставила хоть слово. — Это не так, мы не просто делим одно жилое пространство, мы охренительно заботимся друг о друге, черт возьми! Ты рисковала своей жизнью, вышла за мной в рассвет, рисковала собой, снимая с меня этот проклятый капкан, и лечила меня.
— Да, но ты защитил меня от Родерика и сегодня спас от солнца на кухне, — заметила она. — И ты даешь мне свою кровь, позволяешь мне кормиться от себя.
— Я всё сказал и точка. — Я пытался не сорваться. Если бы она поняла! Я глубоко вздохнул и попытался объяснить. — Тейлор, мы, возможно, не знаем друг друга хорошо, но наш брак — это нечто большее, чем несколько глотков крови из той гребаной чаши Союза. А потому мы ничего друг другу не должны, и я повторять не буду.
— Хорошо, хорошо. — Признавая поражение, она подняла обе руки. — Просто… мне стало плохо, — тихо сказала она. — Как… как будто я больше не хотела пить из тебя.