Я кончил с её именем на губах и рычанием в голосе, а метка горела как… как метка на моей коже. Боже, я не мог так поступить, это слишком опасно. И всё же не мог остановиться. У меня возникло стойкое ощущение, что в скором времени Тейлор снова понадобится моя помощь. Никому и никогда не удавалось пережить течку без секса. Самое большее, на что могла надеяться женщина, — отсрочить её до дня спаривания, и даже тогда это не всегда удавалось. Ей нужен был мужчина внутри неё, трахающий её, оплодотворяющий её, наполняющий своим семенем, своей эссенцией — лишь тогда возможно потушить огонь похоти, который разгорался в обоих, если женщина впадала в течку.
Этого не произойдет, строго отчитал я себя. Тейлор не сможет справиться с этим. Независимо от того, насколько сильна будет её течка, мы не зайдем дальше, чем уже зашли.
Я лишь надеюсь, что мы сдержим её течку настолько, что сможем ею управлять. Потому что если станет хуже… и течка усилится…
Всё будет хорошо, сказал я себе смущенно, убирая беспорядок, который натворил. Ради Тейлор всё должно быть хорошо.
Тейлор.
— Можешь ли ты поверить, что провела там уже почти месяц? — зазвучал по телефону невероятно радостный голос Эддисон, без сомнения, заслуга её новых отношений с Корбином.
Уверена, что за последний месяц она занималась сексом больше, чем за три предыдущих года, что сделало её слишком гиперактивной — в хорошем смысле.
— Скорее три с половиной недели, — ответила я, слегка улыбнувшись. — Но кто считает?
— Очевидно, ты довольна, — сказала Эддисон, судя по голосу, тоже улыбаясь. — Значит, всё не так ужасно, как ты думала?
— Ну, сначала у нас шло не совсем гладко, — осторожно произнесла я. — Но сейчас… сейчас всё здорово.
На самом деле всё было более, чем здорово. Если не считать те короткие полторы недели, что я жила у Корбина, последние шесть лет моей жизни являлись одной длинной черной полосой. По сравнению с этим, жизнь в доме Виктора была просто замечательной. Меня никто не бил и не насиловал. Никто не говорил мне, какая я неудачница, и я расцвела — ну, если такая нежить как я может цвести. Я только что научилась исцелять и почти никогда не оставляла на Викторе следов укусов. Мы провели ещё несколько глэм-сессий, все строго с G-рейтингом, но несмотря на это, мне понравилось быть в его сознании, и пускать его в свое, так как данный опыт работал в обоих направлениях, как бы я ни старалась закрыться.
По молчаливому соглашению, мы действовали постепенно. Повторения той страстной сцены, которую мы разделили в прошлый раз, когда он помог мне пережить пик течки, больше не было. Виктор никогда не говорил об этом, но уверена, вспоминал обо всем так же часто, как и я. Иногда я замечала, как он смотрит на меня с голодным блеском в глазах. Я сразу же отворачивалась, смущаясь. Мне просто нужно побольше времени, говорила я себе. К счастью, Виктор более чем готов был предоставить его мне.