— Латы чарованные, — как само собой разумеющееся пояснил Сергей и не удержался, подколов: — и чему тебя только наставник в кузнице учит?!
Откинувшись на лавку, я прикрыл глаза. Хоть звуки колокола и стихли, но в голове остались мысли о том, что будет, если крепость падет. Горная гряда, отделявшая с севера империю от Свободных земель, имела четыре перевала, каждое из которых перекрывалось крепостью, наподобие Отрады. Одаренные, населяющие дикие земли, никому не подчинялись и вели свободный образ жизни. Владея запрещенной во всех государствах стихией Крови, они изменяли животных, преследуя непонятные мне цели.
Большинство тварей оставаясь жить в снежных долинах и редко приближалось к горам, но были и такие, которые упорно стремились в теплые края. Перемещаясь, мутанты несли с собой заразу, распространяя ее как среди обычных животных, так и на попадавшейся по пути территории. Вода, трава, зараженный домашний скот, несколько раз приводили к массовому мору и голоду среди населения Империи.
Выстроенные еще дедом нынешнего Царя, четыре крепости были призваны служить защитой рубежей Руси. Истребление мутантов несло в себе определенные сложности, так как убивая измененную тварь, человек подвергался риску быть зараженным. С течением лет выработалась практика уничтожения мутантов с большого расстояния, атакуя с крепостных стен, одаренные могли использовать боевые техники и не слишком сильно рисковали.
Чаще всего измененные твари старались прорваться на юг по одиночке, и чтобы справиться с такими особями вполне хватало находящихся на крепостных стенах караульных. Но иногда миграция носила массовый характер, и чтобы уничтожить сотни стремительно несущихся тварей мимо крепости, приходилось задействовать все имеющиеся в твердыне боевые силы.
Тарское ханство и Шецкий союз официально не вели с дикими землями торговых дел. Только вот рейды егерей, возвращающиеся со Свободных земель, часто приносили с собой вещи домашнего обихода, странами производства которых являлся либо запад либо восток. Простынь, которой мне так нравилось укрываться на ложе Лизы, была как раз одной из таких вещей, паучий шелк умели и добывали только на Востоке.
Информацию о политических событиях в Столице и в мире, я подчёрпывал от Лизы, любившей заниматься просветительской деятельностью после того, как силы наших тел иссякнут. Я внимательно ее слушал, так как ничем подобным никто и никогда не считал нужным со мной делиться. Женщине импонировало, что я со всем соглашался и не имел своего мнения ни по одному из вопросов, которые она затрагивала. Выговорившись, Лиза как правило выгоняла меня из кельи, ни разу не разрешив остаться до утра.