«Это твоя задача», — повторил отец несколько раз подряд, в то время как у маленькой Моны из глаз градом катились слезы. Его голос был строгим, а лицо, казалось, становилось все больше и больше, пока не стало огромным, словно лицо Бога. Мона могла уйти вместе с отцом куда угодно. Она ни за что не хотела оставаться в этой квартире. Но она должна была выполнить свою задачу, определенную таким образом: «Ты не должна позволить матери что-нибудь с собой сделать».
«Но все же, — подумала Мона во сне, — с этим я справилась».
Бог исчез, и после него осталась пустота, лишенная всяких чувств, даже плохих. Она отдала матери все, но ничего не получила взамен. Мона увидела себя на цветущем лугу. Она нагибалась к цветам, но стоило ей сорвать цветок, он тут же увядал в ее руке, становясь потемневшим и некрасивым: она была слишком плоха для него. Она не вернула матери здоровье. Бог появился снова, и в этот раз у него оказалось лицо матери.
«Маленькая леди», — сказала мать, и вид у нее был такой, как бывало раньше перед приступом: она издевалась над ней и одновременно внушала ужас. Время от времени безумие овладевало ее матерью, разжигало в ней огонь, погасить который никому не было под силу, даже ей самой. «Маленькая леди, это — кара». И Мона плакала не переставая, потому что хорошо знала, за что ее следует карать. Она желала смерти родной матери, и не один раз. Такие грехи нельзя прощать. Мона согнулась в ожидании последнего удара, который должен был ее уничтожить. Однако лицо Бога, ее матери, исчезло за облаками, видение утратило свою власть.
Мона проснулась: она ощущала себя взрослой женщиной, которой больше не надо было никого бояться. Или все же это было не так?
Она посмотрела на электронный будильник, стоявший рядом с ее кроватью. Прошло некоторое время, прежде чем она смогла рассмотреть зеленоватые цифры. Четверг, 17 июля, 6 часов 59 минут. Мона улыбнулась. На ее щеках высыхали последние слезы.
Четверг, 17.07, с 8 часов 00 минут до 14 часов 40 минут
В четверг небо было облачным, но воздух стал даже еще горячее. Уже в девять утра на западе начали собираться грозовые облака, и время от времени слышались отдаленные раскаты грома. Мона и остальные полицейские из КРУ 1 продолжали свой марафон допросов. В час дня они собрались, чтобы сравнить полученные результаты. В протоколе совещания были зафиксированы следующие факты и предположения:
1. Оба убийства так или иначе связаны с Фабианом Плессеном, вероятной казалась и их связь с его семинарами.
2. Форстер и Шмидт обзвонили многочисленных клиентов Плессена по его спискам. За четыре часа они дозвонились до тридцати восьми человек. Большинство из них с восторгом отзывались о семинарах Плессена. Многие говорили, что Плессен подарил им новую, ни от кого не зависящую жизнь; при этом речь шла о людях, прошедших у Плессена по три-четыре цикла семинаров. Другие же, наоборот, давали ему совсем иные характеристики. Форстер и Шмидт узнали, что, как минимум, один бывший клиент Плессена покончил жизнь самоубийством. Другой попал в психиатрическую лечебницу. Его жена обвиняла в этом Плессена. Ее вызвали на допрос.