— Ты в порядке?
Из тумана боли медленно выплыло лицо Кенны. Просто удивительно, что именно она оказалась самой стойкой и пока они с Хель пытаются так-сяк собраться и встать на ноги, девушка уже успела отряхнуться. Да на ней, похоже, и царапин нет. Вот кто в рубашке родился.
— Да, кажется, ничего не сломала.
Марори поняла протянутую руку, приподнялась, озираясь по сторонам. Похоже, эта странная удача снова им не изменила — никакого переполоха, а отсюда так и вообще не видно ни единой живой души. И заманчивая дверь так соблазнительно близко, что можно рассмотреть шероховатости надписи на зеленой лампе.
— А ведь я могла сейчас лежать в постели со Ноттом и заниматься кое-чем более приятным, чем выковыривать всякую дрянь из своей задницы. — Хель раздраженно отряхнулась, попыталась было сделать шаг, но, охнув, припала на правую ногу.
Только этого им и не хватало.
Марори с Кенной, придерживая ее подмышки, спустились с насыпи в безопасное прикрытие ржавых баков. Пытаясь развернуться, Кенна неосторожно зацепила один из них и тот, с глухим стуком, перевернулся. Из отверстия вылилась красная вязка лужица.
— Корова неповоротливая, — корчась от боли и недовольства, прошипела Хель.
— Закрой рот, — проговаривая каждый звук, приструнила ее Марори.
— Это… кровь?
— Да, — Марори не стала щадить ее чувства. Не сейчас, не в этом месте, где слабость равносильна гибели. — И там тоже.
В дверь как раз выезжал тягач, уставленный тремя слоями этих бочек, но закрученных и помеченных светящейся маркировкой.
«Они их перерабатывают», — вспомнились слова Ниваля.
Мысль о том, что и Марроу превратился в корм, ударила в затылок, словно стальной молоточек: прицельно точно и невыносимо больно.
— Не время бояться, Кенна. Ты с нами, значит, так или иначе должна прикрывать наши спины. Мы все — друг за друга. Все будет хорошо. Мы заберем Марроу и сбежим до того, как обнаружат пропажу.
— Ну или кости Марроу, если только их тоже не пускают в расход.
Кенна все-таки взяла себя в руки и занялась осмотром ноги рогатой напарницы. Как бы той ни хотелось выглядеть невозмутимой, но пока Кенна ощупывала лодыжку, Хель то и дело вздрагивала и морщилась.
— Она не пойдет дальше, если ей не оказать помощь, — вынесла вердикт Кенна.
— Ты можешь помочь?
— Могу, но мне нужно время.
— Сколько?
— Около получаса, может, больше. — Кенна попробовала подхватить прозрачную, тонкую нить плетения, и резко одернула пальцы, словно тронула высоковольтный провод. — Больше, намного больше.
— Я смогу, ерунда, — отмахнулась от ее заботы Хель, попыталась подняться — и снова с оханьем села.