Он во всем со мной соглашался, этот покладистый человек.
Скоро пришел дворник и повел его в участок.
* * *
Недавно я чрезвычайно удивился:
— Почему нет масла? Где спички? Где сахар?
Хор голосов согласно отвечал мне:
— Банки спрятали.
— Как так спрятали? Почему спрятали?
— Очень просто: они разные товары прячут.
— Да что они сумасшедшие, что ли — банки ваши. Разве товар можно прятать? Ведь от этого самому же себе убыток. Товар продавать надо, а не прятать.
— Много вы понимаете! — возразили все хором. — Это для банков очень выгодно: они скупают товары по нормальной цене, потом прячут и достигают того, что на рынке этого товара нет. Начинается повышение цены. А когда цены взвинчены — банки начинают постепенно выпускать товар на рынок.
— Послушайте — возмутился я. — Но ведь это же подлость.
Все засмеялись.
— Дитя.
— Это форменное жульничество!
— Америку открыл.
— Грабеж среди бела дня!
— С луны свалился.
Я вспомнил своего ночного жулика, которого я так припер к стене, и сказал угрожающе:
— Хорошо же! Узнают у меня банки, как жульничать!
— Куда вы?
— В банк. Я сорву с них маски.
* * *
Снаружи это было внушительное, монументальное здание. Мрамор, бронза, скульптурные украшения.
— Хорошо нынче мошенники живут, — с горечью прошептал я. — Но, однако, постойте, голубчики.
Я энергично прошел через огромный зеркального стекла турникет и, подойдя к швейцару, в упор спросил его (нужно всегда начинать снизу и ошеломлять неожиданными вопросами):
— Где спички?
Он полез в карман, вынул коробку спичек и протянул ее мне.
— И это все? — ехидно спросил я. — И вы серьезно думаете этим отделаться? Не на такого напали, голубчик! Где сахар?
— Какой сахар? — притворился удивленным швейцар.
— Какой? Такой. Который вы спрятали. Ну, куда спрятали, признавайтесь.
Я заглянул под лестницу, бросил быстрый взгляд за дверь — нигде не было и следов сахара.
— Вам, собственно, что угодно? — спросил швейцар.
Я с достоинством ответил:
— Мне нужно выяснить некоторые стороны деятельности вашего банка.
Эта хитрая бестия прикинулась совершенно ничего не понимающей.
— Пожалуйте в банк. Там скажут, что нужно.
— Еще бы они не сказали, — пробормотал я, взбегая по лестнице. — Припру к стене, так скажут.
… Благообразный чиновник склонил ко мне розовое ухо.
— Послушайте, господин, — укоризненно спросил я. — Вы чем это тут занимаетесь?
— Онкольные счета, — отвечал он. — А вам что угодно?
— Нет, это не такой; это не тот, — подумал я, подходя к следующему.
«Ошеломлю его».
— Много у вас масла спрятано?
— Чего-с? Я по инкассо векселей, — приветливо отвечал он.