В ночь с пятницы на субботу меня разбудил телефонный звонок. Мой мобильный обычно лежит у изголовья кровати. Но кто может звонить ночью? Что еще случилось?!
– Кира? – раздался неуверенный мужской голос, который я не узнала.
– Да, – прохрипела я.
– Простите, что разбудил. Мы с вами встречались один раз. Меня зовут Алексей, я проживаю у вашей сестры Полины.
– Что-то с Полиной? – выдохнула я. Сердце в груди сжалось.
– Д-д-да, – промямлило мускулистое божество.
– Что?! Да говори же ты!
– Она покончила с собой.
– Что?!
Это было последним, что я ожидала. У Полины не было поводов кончать с собой. Или я не знала? Мы с ней в последний раз разговаривали в понедельник, после того, как узнали о разгроме клиники, которую посещали в субботу. На неделе я, как и всегда, была очень занята. Полина не звонила. Вероятно, не было никаких новостей.
– Вы можете приехать? – спрашивал Алексей.
– Могу. Звони в милицию.
– А через сколько вы будете? Может, мы вместе позвоним?
– Звони немедленно. Я одеваюсь и выезжаю!
Когда я приехала, в квартире уже работала опергруппа. Мускулистое божество сидело на диване, сжимая голову руками. Услышав, что я приехала, подняло голову. В глазах стояли слезы.
Полина лежала в спальне, на огромном ложе, поверх покрывала. На ней был почти прозрачный черный пеньюар, под ним – черные кружевные трусики и бюстгальтер. Вокруг Полины на ложе и на двух прикроватных тумбочках с обеих сторон лежали какие-то исписанные листочки, вырванные из блокнотов, причем это были блокноты с рисунками, сделанными типографским способом – с различными цветами, кошечками и собачками, снежинками и прочим. Сейчас их много продается. Я знаю, что их любят дочери моих коллег.
Я покачнулась. Меня поддержал кто-то из сотрудников органов, которым требовалось официальное опознание. Я же – родственница, а молодой Аполлон – нет. Меня вывели в гостиную и усадили в кресло, принесли воды. Я выпила.
– Что там за бумажки? – спросила я у мужчин, когда немного пришла в себя.
– Предсмертные записки, – сказал следователь и протянул мне несколько штук, которые явно забрал от тела. Потом, конечно, соберут все.
– Их же там… – ошарашенно произнесла я, пока еще не прочитав ни одной.