Я покачала головой.
– Тогда тебе не объяснить. Но в борьбе за наследство он – не конкурент. Его вообще можно списать со счета. Но за яйцо я папашу готова убить собственными руками!
– Может, он был прав? – мягко сказала я. – Он не хотел этой драки между наследниками.
– Ты знала про яйцо? – резко повернулась ко мне Полина.
Я покачала головой. Я вообще не представляла, что отец выставил на аукцион.
– У мамы спрашивала?
– Она сказала, что не знает. Высказала версии о том, что папаша мог накупить каких-то драгоценных камней, обработанных и необработанных…
– Чушь. Все мама поняла. Но, может, решила тебя не расстраивать. Знали-то мы с Шурой. А вот Ольга… Эта гадина тоже могла пронюхать.
– Но теперь-то это что изменит?
– А если она убивает участников аукциона?
– Ольга?!
Полина пожала плечами. Лицо у нее было задумчивым и сосредоточенным.
«А если правда Ольга? – почему-то подумала я. – Например, вместе с кем-то из мужиков, жаждущих ее великолепного тела?»
А вообще у всех моих сестер оказались великолепные тела… Я понимала, что это не просто так и они приложили и прилагают к этому массу усилий, а я даже на диете не сижу. Но у меня не было ни желания, ни времени ложиться под нож хирурга, чтобы избавиться от части природного жира, осевшего на моих боках.
И ведь далеко не все мужчины любят фотомоделей, правда?
Пока каждая из нас думала о своем, зазвонил квартирный телефон, и мускулистое божество принесло Полине трубку.
– Кто? Следователь? – пораженно переспросила Полина. – Мама? Не может быть…
Я открыла рот, потом вцепилась сестре в руку.
– Сейчас у меня в гостях младшая сестра, Кира, так что ей можете не звонить. Мы вместе приедем. – Полина взглянула на часы. – Через час. Всего хорошего.
Полина нажала на отбой и посмотрела на меня.
– Мама отравилась. То есть это предварительная версия. Я буду готова через двадцать минут. Ты на машине? Отлично.
Полина вела себя очень по-деловому. Леша убежал вслед за ней в другую комнату, и я слышала, как моя старшая сестра отдает ему указания. До меня долетали лишь некоторые слова, но тон был вполне определенным.
У меня тряслись руки, на глаза навернулись слезы. Маму было жалко… Но мы хоть поговорили… Но зачем? Зачем она это сделала? Может, мне стоило предложить ей переехать ко мне? Может, это я виновата? Я не увидела, что мама на грани?
Вскоре в гостиной снова появилась Полина в деловом костюме, посмотрела на меня.
– Не распускай сопли, Кира! Ни ты, ни я в этом не виноваты.
– Но мы могли бы… Я могла бы…
– Нет! Не могли бы, – жестко сказала Полина. – Вставай. Леша, принеси бумажные носовые платки.