— Если бы маркизе было угодно подождать, — проговорил он успокаивающим тоном, — король сейчас проследует в капеллу.
— Еще рано.
— Мне кажется, пора.
— Но почему я должна ждать, как лакей?
— Одно мгновение, мадам.
— Нет, этого не будет!
И она сделала решительный шаг к двери.
Но тонкий слух гвардейца уловил уже шум шагов короля, и он понял, что дело выиграно.
— Хорошо, я передам ваше поручение, маркиза, — вымолвил он.
— Ага, наконец-то вы опомнились. Отправляйтесь доложить королю, что мне необходимо переговорить с ним.
Капитану нужно было выиграть еще несколько секунд.
— Разрешите передать ваше поручение через дежурного камергера?
— Нет, сами, лично.
— Вслух?
— Нет, нет! На ухо ему.
— Должен я чем-нибудь мотивировать ваше требование?
— О, вы сведете меня с ума Передайте сейчас же то, что я сказала вам
К счастью для молодого офицера, его затруднению пришел конец — створчатые двери опочивальни распахнулись, и на пороге появился сам Людовик. Он торжественно выступал, покачиваясь на высоких каблуках, и полы его камзола слегка раздувались. Придворные почтительно следовали сзади. Он остановился и спросил капитана:
— У вас есть для меня записка?
— Да, ваше величество.
Монарх сунул ее в карман своего красного камзола и проследовал было дальше, но вдруг взгляд его упал на мадам де Монтеспан, неподвижно и прямо стоявшую перед ним посреди коридора. Темный румянец гнева вспыхнул на щеках короля, и он быстро прошел мимо, не сказав ей ни слова. Маркиза повернулась и пошла рядом с ним по коридору.
— Я не ожидал такой чести, мадам, — проговорил Людовик.
— А я такого оскорбления, ваше величество.
— Оскорбления, мадам? Вы забываетесь.
— Нет, это вы забыли меня, ваше величество.
— И вы ворвались сюда.
— Я хотела услышать решение о моей участи из ваших собственных уст, — прошептала она. — Я еще могу вынести удар от того, кто владеет моим сердцем. Но мне тяжко слышать, что обижен брат устами лакеев и гугенотов-солдат, и то только потому, что его сестра слишком сильно любила.
— Теперь не время обсуждать подобного рода вещи.
— Могу надеяться увидеть вас, ваше величество, и когда?
— В вашей комнате.
— В котором часу?
— В четыре.
— Тогда я больше не буду надоедать вашему величеству.
Она отвесила ему один из тех грациозных поклонов, которыми славилась, и гордо поплыла назад по одному из боковых коридоров — глаза ее сияли торжеством. Сила ее красоты и ума никогда не изменяли маркизе, и теперь, добившись обещания свидеться с королем, она нисколько не сомневалась, что ей удастся достичь желанного, как и раньше, и снова своим очарованием увлечь в нем мужчину, как бы ни восставало в нем против этого королевское достоинство.