— Так просто случайно вышло! Я потом пожалел, очень! Но не знал, как признаться, чтобы не оттолкнуть. А потом ты сама решила уйти, и я умер от горя!
— Сейчас не время об этом, — ввернул Гуров.
— Хорошо, — поднял голову Айкут, — я готов отвечать. Только не понимаю, где наша полиция? Почему меня арестовывает русский полицейский?
— Частный детектив, коим я являюсь в этой миссии, имеет право задержать подозреваемого, чтобы потом передать его в руки местной полиции.
— Не уверена, что смогу это точно перевести, — пробормотала Лиля, но начала переводить.
— Я понимать, — кивнул турок, — мне предъявить обвинение в мош… мошенчиства. Я понимать.
— Нет, — покачал головой Лев, — этим станут заниматься ваши власти. А сейчас вы подозреваетесь в похищении сына Лилии Петровой, Николая Петрова, девятнадцати лет.
— По-хи-ще-ние? Это что? — уточнил Айкут.
— Я не знаю, как это перевести, — развела руками Лиля.
— Киднепинг! — произнес Гуров английский термин, известный во всем мире.
— Я?! — подскочил Айкут. — Я не трогать твой сын!! Никогда!! Зачем?! Почему?! Как?! Я не знать, в какой отель вы жить! В Анталия их много!
— Но ты ему угрожал! — растерялась Лиля. — Писал в последнем письме!
— Я нет! Не угроза! Ты не понять! Я хотел делать с ним знакомство! Чтобы мы быть одна семья! Я не угрожать! Ничего не делать! И никогда не встречаться с мальчик!
Айкут продолжал еще что-то выкрикивать, но уже совсем бессвязное. Гуров, задумавшись, не прерывал мужчину, а Лиля потрясенно молчала.
— Я не верю! — наконец тихо проговорила она.
— Нет, нет! — повторял Айкут уже на родном языке. — Когда пропал сын?
— Четверо суток назад, чуть больше, — ответил Лев, — хватились его около четырех вечера.
— Узнайте на работе, спросите босса, я работаю в это время. И был в магазине.
— Ник покинул территорию отеля около четырех часов. Но ты мог как-то его выманить, а похитить уже потом, позже! — выкрикнула Лиля.
— После работы я сразу же пошел домой. Был в Сети, проверял почту. А потом переписывался с девушками, которые интересуются турецкой культурой.
— До которого часа? — уточнил Гуров.
— До одиннадцати, может, до начала двенадцатого. Это можно проверить! Доказать! Потом выключил компьютер, покормил кошку и лег спать, мне вставать рано на работу.
На некоторое время между собеседниками повисла пауза. Гуров думал, что после проверки алиби с мужчины подозрения можно снимать. А также о том, что расследование придется начинать заново и вести в другом направлении. А что принять за рабочую версию, в голову пока не приходило.
Лиля со всего маху плюхнулась на жесткую лавку и некоторое время так и сидела. Расслабленные руки плетьми упали вдоль тела, лицо застыло и не выражало никаких эмоций. Гуров понимал, что, вероятней всего, это затишье перед бурей.