Короче. Ужин. У всех — похоронный вид; вечерние поцелуи — я долго целовал мою милую Клер, которой так тяжело будет переносить мое отсутствие, и, наконец, моя комната, где я закрылся на ключ. Уф! Теперь, как говорится, можно перевести дух. Будильник заведен на семь утра. Чемодан собран. Дезертир готов к бегству.
Наутро, в половине восьмого, я выскочил из дома. Длинная аллея, тянувшаяся до самой дороги, тонула в тумане. Каждый шаг давался с трудом, настолько сильным было чувство, что я совершаю не только глупость, но и подлость. Чтобы немного приободриться, я принялся вспоминать письмо отца. «Это безумная любовь, мой дорогой сын. Однако любовь всегда безумна. И раз, на радость или горе, мне выпала честь снова потерять голову, я решил уехать… Главное — оказаться в другом месте». И последняя фраза, похожая на припев: «Есть такие же старые дома; их фотографируют туристы, не подозревая, насколько холодно и темно внутри».
И вот настал мой черед уйти. Отец обогнал меня в тумане. К какому же горизонту мы стремились?
Я выбрался на дорогу. Вообще-то с таким же успехом можно было подождать Ингрид на развилке. Но, безусловно, чтобы соблюсти приличия, лучше было прийти на автобусную остановку порознь.
В кафе сидели лишь двое рыбаков, болтавших с хозяином. Он видел меня впервые и подал кофе с рассеянным видом. Было полдевятого. Я закурил. Легко ругать табак, но не стоит забывать, что он приходит тебе на выручку, когда чувствуешь себя пустым, как засохшее дерево.
Первые четверть часа тянулись еле-еле, но в конце концов стрелки показали без четверти девять. Ингрид должна была вот-вот подойти. Я курил одну сигарету за другой, и мои руки взмокли. Без десяти девять я вышел на улицу.
— Не волнуйтесь, — сказал хозяин. — В понедельник автобус никогда не опаздывает.
Позолоченный туман клубился над деревьями. Теперь было видно довольно далеко, но дорога по-прежнему оставалась пустынной.
— Пойдет ли утром другой автобус? — спросил я.
— Да. В полдень, но только до Ла-Боля.
Без пяти девять. Если Ингрид сейчас не появится вон там, перед водокачкой… Ну, и что тогда? Что ты от этого потеряешь? Я упорно искал, к чему бы придраться… Мы бы пошли в гостиницу и как-нибудь выкрутились… И все же она могла бы постараться явиться вовремя. Все было сплошным обманом. Я пытался сбить себя с толку, но вредный Дени нашептывал мне: «Франсуаза тоже ждала… И никто так и не пришел».
В конце дороги послушался гудок.
— Вот и он, — сказал хозяин.
Он положил на тротуар несколько свертков. Двое рыбаков поспешно осушили свои стаканы. Автобус остановился прямо перед нами.