— Сынок, нельзя же так, нельзя. Все было хорошо. И вдруг эти подозрения… Если бы ребенок и мать погибли, это был бы грех. Большой грех, за который нам с тобой пришлось бы расплачиваться всю оставшуюся жизнь.
Тут уж Антон покачал головой. Только совсем иначе, со злой улыбкой.
— Мать! Ты-то сама здорова? Я тебе об одном, а ты — о другом. Неужели я тебе непонятно все объяснил. Вы ведь все хотите, чтобы я остался со Светой.
Так вот! Чтоб спасти наши с ней отношения, мы должны пожертвовать ее сомнительным ребенком.
— Антон… Когда я работала в больнице, я видела как умирают роженицы и их дети… Это страшно…
— А меня не интересуют твои тяжелые воспоминания! Мне своих хватает! И вообще, меня больше интересует мое будущее, мама. Мое! Может быть, наше со Светой!
— Как же достучаться до тебя? Антон, твое будущее с ребенком будет не хуже… Пойми, это только сейчас страшно, а потом…
— Ага. Особенно с чужим ребенком, да?.. Так ты мне отказываешь в помощи?
— Отказываю. Теперь отказываю. Хватит одной попытки. А она, слава Богу, оказалась неудачной.
— Мама, у меня такое ощущение, что мы перестаем понимать друг друга.
— Очень обидно, если это так. Сейчас нам нужно быть вместе. Нужно решать, как мы с тобой дальше жить станем. Астахова мы разорили…
— Ну хорошо, что хоть здесь мы ни о чем не спорим…
— Не спорим. И все же, что мы будем делать дальше?
— Дальше? Дальше, если ты не хочешь понять меня… Не хочешь помочь мне избавиться от чужого ребенка, мы получим деньги, поделим и разойдемся.
Каждый в свою сторону. И я сам буду решать свою судьбу.
— И все?
— И все. Свою судьбу. И, может быть, судьбу Светы.
* * *
Люцита зашла в свою палатку. Из-за занавески тревожно выглянул Рыч.
— Сиди там тихо, — сказала она ему. — В таборе все с ума посходили.
— Что такое? Из-за меня? — встревожился он.
— Да, но не только из-за тебя. Все говорят о каком-то Удаве.
— Об Удаве?
— Да, говорят, что это он виноват в смерти Бейбута. Рыч застыл на мгновение. А потом засуетился.
— Мне надо уходить отсюда, — Что ж так срочно? Ты знаешь Удава? Знаешь, скажи, хорошо знаешь?
— Не спрашивай меня, Люцита.
— Я все поняла. Значит, знаешь… В таком случае тебе нельзя здесь оставаться. Это опасно.
— Мне сейчас нигде нельзя оставаться. Мне везде опасно… Но ты права.
Здесь хуже, чем где бы то ни было. После смерти Бейбута в таборе готовы на куски порвать любого, кто, кто… В общем, я ухожу.
— Тебе нужно не просто уходить, тебе нужно бежать отсюда. И как можно дальше.
— Я понимаю, Люцита… А ты не хочешь бежать со мной?
— С тобой? Нет, наверное, я не смогу. Не смогу сбежать… Вдвоем… без денег… мы просто не выживем.