Света внимательно посмотрела на него.
— Отец выгнал меня из дома.
— Что ты говоришь? Как?
— Так. Да… Выгнал… Антон неловко смахнул набежавшую слезу, совершенно искреннюю.
— Антон, как же это так? Это совсем не похоже на твоего отца.
— И тем не менее он именно так и поступил…
— Подожди-подожди, а может быть, ты сам его до этого довел? Может быть, ты сам виноват?
От обиды даже слеза на Антоновом лице остановилась и, кажется, была готова тронуться в обратном направлении.
— Ну, Светка, ты даешь! Он меня выгнал из дома, и я же еще оказываюсь виноватым. Вот она… женская логика, нормально…
— Но тогда я ничего не понимаю.
— А что тут непонятного? Я слишком активно стал заниматься бизнесом…
Отцу это не понравилось, он же у нас "единовластный хозяин фирмы"… А, потом, у него же еще появилась новая пассия…
— Да?
— Да-да. Бывшая горничная, а сейчас — партнер. Во всех смыслах слова.
Так вот, эта девушка оказалась самой настоящей стервой! Представь, я заступился за мать, а он выгнал и ее, и меня.
— Даже не знаю. Это так не вяжется с образом твоего отца.
— Вяжется. Когда выйдешь из больницы, сама увидишь его с нею… с новенькой.
Света взяла Антона за руку, притянула его к себе, начала гладить по головушке. Чтобы ей было удобней, Антон опустился на корточки.
И тут девушка принюхалась.
— Подожди… ты, что выпил?
— Да. Ну, а кто в такой ситуации не выпил бы?
— Это верно. Но все же ты, пожалуйста, больше не пей. И помни — я с тобой. Кстати, может быть, я могу тебе еще чем-то помочь, кроме доброго совета?
— Свет, мне сейчас негде жить… Я могу пожить у тебя?
Она всплеснула руками:
— Ой, ну конечно! Как же я сама не сообразила?! Бедненький… Ты же сейчас временно бездомный. Живи! Ключи там, в тумбочке. Только у меня там немного неухоженно, особенно в студии. Ну, такой беспорядок, творческий.
Слишком уж творческий.
— Света, ну что ж, я там разве не был? Все нормально. А хочешь, — Антона посетила замечательная мысль, — хочешь, я там ремонт сделаю? Будет полустудия, полудетская.
* * *
Рыч тяжело опустился на пол, обхватил руками голову.
Люцита склонилась над ним.
— Ну что ты? Что ты? Не кручинься так уж.
— Это звонил Удав, — обреченно сказал Рыч.
— И?
— Он наконец-то сказал, ради чего меня здесь держит. Он хочет, чтобы я похитил Кармелиту.
— Что? Похитить Кармелиту?! Зачем?!
— Ради выкупа, ради мести. Он хочет отомстить Баро. Не сумел получить денег за цыганское золото, вот теперь и хочет похитить дочь Баро, чтобы все-таки забрать запланированную сумму. И показать, кто в Управске главный.
— Какой ужас… И ты согласишься? Я боюсьзатебя!