Ко времени, когда они кое-как дотащили свою ношу до лестницы, Фрэнсис совсем уже выбилась из сил. Пальто Леонарда волочилось по полу, и она остановилась, чтобы застегнуть на нем пуговицы. Потом заметила какой-то темный предмет на опорной стойке перил. Его шляпа! Они совсем про нее забыли! Боже, что еще они забыли? Фрэнсис сорвала шляпу со стойки: Леонардов котелок с засаленной внутренней лентой, отдающий кисловатым запахом пота и сладким ароматом бриолина. Но куда его девать, если руки у них заняты? Остается только самой надеть. Фрэнсис поднесла котелок к голове, взглянула на Лилиану – и застыла с поднятой рукой. Нет, она не может. Просто не может! Это чересчур! Это сущее безумие!
Но они уже донесли Леонарда до лестницы. И сейчас, должно быть, около четверти десятого. Если они переволокут тело обратно в комнату и она побежит за доктором – как они объяснят столь долгую задержку? Зря они вообще это затеяли. Это было ошибкой. Давай хотя бы попробуем, попросила Лилиана. Но такие дела, теперь осознала Фрэнсис, нельзя начать, а потом взять и отменить. На нее опять нахлынула паника, черный электрический страх… А в следующее мгновение вдруг стало предельно ясно: единственный способ побороть страх – это продолжать начатое. Она решительно нахлобучила котелок и, знаком велев Лилиане молчать, перегнулась через перила и прислушалась. А вдруг мать уже вернулась домой, незамеченная? Не могли ли соседи или случайные прохожие услышать, как они с Лилианой спорили в гостиной? Но все окна были закрыты, и с улицы не доносилось ни звука. Фрэнсис не слышала ничего, кроме потрескивания газовых рожков и тиканья часов.
Кивнув Лилиане, она снова подхватила Леонарда под мышки и двинулась вниз по лестнице, спиной вперед.
Это оказалось гораздо труднее, чем перемещаться по ровному полу. Ей приходилось осторожно нащупывать каждую ступеньку, по мере спуска принимая на себя все больше веса мертвого тела. Лилиана, нетвердо переставлявшая ноги, вцеплялась в брючные отвороты, сколько хватало сил, но вскоре они, один за другим, выскользнули у нее из пальцев, и ноги Леонарда тяжело ударились о ступеньки. От резкого толчка Фрэнсис пошатнулась назад и в ужасе вскрикнула, представив, как сейчас кубарем покатится вниз, вместе с трупом. Обливаясь пóтом, вся дрожа от напряжения, она с трудом восстановила равновесие и дальше стала спускаться уже без помощи Лилианы, просто волоча Леонарда, как мешок картошки, – так, что его ноги глухо бились о ступеньки и балясины.
Уронив тело у подножья лестницы, Фрэнсис с минуту стояла над ним внаклонку, судорожно хватая ртом воздух. Но здесь она чувствовала себя еще более беззащитной, с еще большим страхом осознавала кошмарную реальность происходящего. Если сейчас войдет мать!.. Вся похолодев при этой мысли, Фрэнсис попыталась приподнять Леонарда и потащить дальше. Но руки слушались плохо, словно вывихнутые из плечевых суставов, и пальцы не сжимались с достаточной силой, Фрэнсис беспомощно дергала Леонарда, охваченная очередным приступом паники. Оттащить его обратно наверх они уже не смогут, даже если захотят!