Взяв себе небольшую передышку и дождавшись, когда характеристики придут в норму, я вновь набросился на злосчастный корень. Я рубил его на куски сантиметров по семьдесят, после чего вырывал их из земли и откладывал в сторону.
Со вторым корнем вышло быстрее — натренировавшись на первом «противнике», я уже знал, куда бить и с какой силой, чтобы и уставать не сильно, и эффект от моих слабосильных ударов по корню был наибольшим.
Пришел черед четвертого… пятого.
— Отдохни, работник, вот тебе поснедать принесла, — оторвал меня от работы женский голос. Обернувшись, я увидел Ларну, стоявшую в паре метров за мною с небольшим узелком в одной руке и литровым глиняным кувшином с обмотанной белой чистой тряпицей горловиной — в другой.
— Вот, — она вытянула обе руки вперед, предлагая забрать у нее ношу, — не побрезгуй.
— Спасибо тебе огромное, Ларна, — поблагодарил я женщину, — это очень кстати.
В узелке лежали два пирога с мясной начинкой, крупный вареный корнеплод с белой, лишь самую малость отдающей желтизной мякотью (репа, что ли), миска с мелкой, жаренной до состояния чипсов рыбешкой. Все теплое и испускающее обалденный аромат, от которого у меня немедленно рот наполнился слюной. В кувшине плескался холодный в меру, совсем не как вода, ягодный морс. Вкуснотища-то какая!
— Да ты не торопись, — посоветовала мне Ларна, видя, как я со скоростью вентилятора сметаю с импровизированного стола снедь, — не торопись.
— Так ведь времени сколько уже прошло, пока вожусь с этими корнями. Скоро Гай придет с лошадью, а работа не сделана.
— Кто? Это Гай-то скоро? — фыркнула женщина. — Да ладно к ночи заявился бы. Он же как с Парошем встретится, так надолго зависает у того. Парош-то у нас изрядный мастер по меду хмельному, ни у кого такой замечательной медовухи не выходит. Так что ешь и не торопись, у тебя еще весь вечер впереди.
Перекусив, я ощутил заметный прилив сил: Сила увеличилась на две единички, Выносливость и Ловкость также поднялись на плюс один. Жаль, что баф временный и через два часа исчезнет.
Упрямый пень сдался лишь под вечер, вымотав меня изрядно. Когда обрубил все корни так, что пень уже едва заметно шатался, я потерял почти семьдесят процентов здоровья. Зато получил существенную прибавку к характеристикам: Сила увеличилась на единичку, Выносливость тоже, плюс обзавелся первой ступенью навыка Лесоруб, что позволяло пользоваться всяческими топорами с большей ловкостью и валить деревья быстрее и качественнее.
— А вот и твоя одежда, — тут как тут появилась хозяйка засохших деревьев, протягивая мне тонкую стопку материи — сложенные рубашка и штаны. — А свои обноски выбросить можешь: нехорошо, когда такой статный молодец и отличный работник ходит в рванье.