Видала я как-то царя болотного, но он быстро в тумане истаял, а так ничего особо страшного – сидел старичок-карлик с одним глазом, длинной бородой и кнутом в левой руке, дом у него под корягой, тиной да ряской опутан… Улитки да рыбья чешуя на бороде багника, водоросли бурые. Жуткий он.
И я шла по торфу, то и дело по сторонам оглядываясь – навьего багника встретить еще страшнее будет. Пни шевелились в сумраке, и болотная грязь противно чавкала под лаптями. Слышны были кряканье уток, бульканье тетерева, выпь кричала за зарослями ивняка молодого – видать, то болотник пытался обморочить, он стонал и хохотал, и огни бледно-синие все ближе и ближе мерцали.
А еще из тины пробивались побеги – словно стрелы золотые – цветов дивных, и пока добрались мы до них, распустились перламутровые лепестки и аромат манящий понесся по ветру. Тут же багульник показался, пробив болотное оконце, и ярко-розовые цветы разогнали своим колдовским светом ночь.
Знала я, что под корягами да тиной болотной мир дивный спрятан – не гляди, что грязь да няша илистая пузырится, что сам болотник страшен как черт, но в покоях его музыка чудесная звучит, угощает повелитель мари гостей своих вкусностями разными, подарками одаривает, да вот только опосля дары те в козьи кизяки али ветки сухие превращаются, да и придя в себя, понимает путник, что не было никаких светелок али теремов – в болоте сидел, комаров кормил.
Поежилась, увидев тень под кустом, что цвел пышно, – ежели в Яви такое творит багник, то что про Ту Сторону говорить? Здесь силы его в сто крат сильнее – ведь, как говорится, было бы болото, а черти будут. А еще в таких вот топях заложные покойники бродят – нет им места ни на земле, ни на небе…
Путь, на который толкнула Василиса, будущая моя наставница, казался бесконечным – хорошо хоть, проводница была рядом, тряпичная куколка Гоня в нарядном шелковом платье – подол, правда, уже запылился, пообтрепался, но, кажется, это ее не заботило.
И как меня, ту, которая еще недавно жила вдали от всяких чудес и сказок, угораздило во все это ввязаться? Собирала себе травы, людей лечила, сидела бы себе на отцовской мельнице и дальше. Нет, понесло меня в Зачарованный лес волшбе обучаться. Примет меня Василиса Премудрая иль нет – то еще вилами по воде писано, а вот по Нави проклятой уже столько брожу – конца-края не видать. Испытания, видите ли… К лешему бы это все послать, да уже не получится – не оставаться же в проклятых болотах до конца веков?
Но тут же дернулась я – не мои то мысли, ой не мои, опять тьма пытается завладеть думками!