– Не думаю, что она выбирает их наугад. Эти вторые – тоже похороны жертвы убийства.
– Ух ты. Она получает от этого кайф? – Бен снова посмотрел на коллег. – Прямо «Убей ее еще раз, Сэм».
– Что? – не понял Фрост.
– Это фильм один, мы над ним работали несколько лет назад. Продюсер – наш приятель из Лос-Анджелеса. Фильм о девушке-готке, которая ходит на похороны наугад. Кончается тем, что она привлекает внимание убийцы.
– Кассандра тоже работала над этим фильмом?
– Мы все работали, но мы были частью команды. Не то чтобы сюжет был какой-то особенный или что-то еще. И в самом деле есть такие люди, которые ходят на похороны незнакомых людей. Они получают заряд энергии от чужой скорби. Или хотят быть частью сообщества. Или они одержимы смертью. Может, она из таких. Просто какая-то эксцентричная женщина, которая и Кассандру-то не знала.
Джейн посмотрела на молодую женщину на экране. Темноволосую, красивую, безымянную.
– Интересно, по каким причинам она пришла на похороны.
– Кто знает? Поэтому нам и нравится делать фильмы ужасов, детектив, – сказал Трэвис. – Вероятностям нет числа.
Привязанный к столбу святой Поликарп безмятежно взирал на небо, а пламя пожирало его, обжигало его кожу, поглощало плоть. Человек на цветной иллюстрации не умолял, не кричал, хотя его сжигали заживо на костре; нет, он, казалось, приветствовал пытку, которая приведет его прямо в руки Спасителя. Разглядывая изображение казни Поликарпа, Джейн вспомнила, как однажды жарила курицу и облилась кипящим жиром, а потом представила, что эта боль увеличилась тысячекратно, что пламя охватывает ее одежду, волосы. В отличие от святого Поликарпа она не устремляла бы глаза к небесам с выражением восторга. Она визжала бы на всю вселенную.
«Хватит». Джейн перевернула страницу, но и там увидела мученика, еще одно изображение страданий. На цветной иллюстрации была показана сцена смерти святого Эразма Формийского во всем ее жутком великолепии: Эразм распростерт на столе, а мучители, вскрыв ему живот, наматывают на ворот его кишки.
Из спальни дочери раздавались смешки – Габриэль читал Реджине сказку перед сном; радостные звуки звучали диссонансом с картинками в «Книге мучеников», которые от этого казались еще более нелепыми.
Раздался звонок в дверь.
Джейн с радостью отложила безжалостно мрачные иллюстрации и пошла из кухни встретить гостя.
Отец Дэниел Брофи выглядел похудевшим и более усталым, чем во время их предыдущей встречи всего семь месяцев назад. Его лицо напомнило ей о мучениках, о которых она только что читала: вот человек, смирившийся со своими несчастьями.