В 1932 году Орджоникидзе назначил его директором Енакиевского металлургического завода. И уже в 1934 году он перевел мужа на КМК на должность директора.
Я помню, приехали мы 4 июня 1934 года — я, он и моя племянница Тамара. Боже, такая грязь, какие-то ямы! Еле-еле доехали до деревянной двухэтажной гостиницы на Верхней Колонии. Я в жизни не видела деревянных домов. Как это — в деревянном доме жить?! Муж смотрит на меня, — а у меня настроение страшное. Я даже всплакнула. Он ушел на завод. Мы с племянницей вышли на улицу и пошли в горку. На тропинке увидели упавшие цветы — "жарки" их здесь называли. Поднялись на горку и увидели целый ковер, прямо-таки море цветов. Они буквально горели. Как мы бросились на них! — и молча рвем, рвем эти цветы. Нарвали целую охапку, поднялись, а я и говорю:
— Правда, здесь хорошо?
Настроение сразу поднялось, — это цветы все, обалдели мы от этих цветов. И вот я звоню мужу:
— Ты знаешь, нам уже здесь нравится.
***
Я родилась в крестьянской семье. Нельзя сказать, что мы жили бедно. Нас было трое детей: я и два брата. Село было большое, греческое, на три тысячи дворов, называлось оно Стыло (Мариупольского уезда Екатерининской губернии). Из романа Пикуля "Фаворит" много позже я узнала, как мы, греки, там оказались. По воле императрицы Екатерины II нас переселили туда из Крыма.
Отец умер рано, мне было лет двенадцать. Окончила церковно-приходскую школу. Чтобы попасть в пятый класс школы народного просвещения, надо было подготовиться, что я и сделала. Закончила пять классов.
Сразу, как стала Советская власть в Донбассе, в селе Стыло открылась первая советская 8-классная трудовая школа, в которой я продолжила свою учебу. В 1921 г. всех учеников мобилизовали переписчиками в район, так как пишущих машинок не было. Потом я попала к двоюродной сестре в Донецк. Ее муж работал в райкоме партии управделами. Я ему помогала — печатала протоколы собраний на пишущей машинке.
***
Вскоре после приезда в Сталинск я устроилась в горком партии управделами. У Константина Ивановича был довольно
приличный оклад, и мне стыдно было получать мои триста шестьдесят рублей, полому что секретарь горкома получал четыреста двадцать. Я спросила его как-то:
— А нельзя ли мне бесплатно работать?
Ты что, с ума сошла? Конечно,
нельзя.
Немного позже секретарь горкома сказал:
Соня, тебе надо бросать работу и включаться в работу женсовета.
Я с удовольствием гак и сделала. Меня тут же избрали председателем женсовета, и началась работа. В этот же вечер я позвонила всем знакомым женам инженеров. Работа женсовета расцвела. Мы организовали клуб, в помещении которого у нас была своя комната. Каждый день я приходила в этот клуб, как на работу.