Хвала небесам, хоть причёску делать мне не стали. Просто пригладили щёткой волосы и перехватили их атласной лентой. Лента всё время норовила соскользнуть с головы, точно с горки, и падала на лицо. В чём её смысл я не поняла, но спорить не стала.
Когда я вслед за Эльзой вошла в гостиную, семейство Дарков с постными лицами уже собралось вокруг стола.
Вдоль стен с не менее серьёзными физиономиями стояла прислуга, чья униформа напоминала мне школьную, маминых, то бишь, советских, времён.
– Мистер Томпсон, – обратился Адриан Дарк к дворецкому, как только мы с Эльзой присоединились к семейному кружку. – У меня для всех вас печальное известие. Оно не должно выйти за пределы этих стен. Вчера произошёл инцидент с госпожой Эммой, в результате которого она потеряла память.
Да? Со мной такое случилось?
А что? Отличная легенда! Потерявшая память, это всё равно что городская сумасшедшая. С такой взятки гладки. Потеряла память, это, вроде как, повредилась умом, но не сильно. Ответственность нести за свои поступки может.
– Прошу с пониманием отнестись к ситуации, – закончил мистер Дарк. – А теперь – приступайте к своим обязанностям.
С этими словами он снял кольцо с полотняной салфетки и изящно положил его себе на колени, давая сигнал приступать к утренней трапезе.
Как живой встал передо мной кадр из фильма «Москва слезам не верит», где героиня истерично кричала «Я рыбу не ем!».
Ну так перед ней была только рыба. А тут – куча еды.
И под каждый-то кусочек заготовлены отдельный прибор и тарелочка. Тут тебе и ложечка, тут тебе и вилочка. А ещё и чашечка.
Пока со всем разберёшься, помрешь, блин, с голоду.
«Соберитесь, Алина Сергеевна», – обратилась я к себе строгим голосом.
Всё равно больше сказать такое мне сейчас некому.
«Вы в высшем обществе. Видите, себя соответственно».
Косясь краем правого глаза на Эвелин, левым – на Эльзу, я брала те же кусочки что и они, примечая, каким именно столовым прибором.
Ну, а если что и не так – подумаешь? Я память потеряла? Потеряла. Что ж с беспамятной-то взять?
Лица у всех по-прежнему были траурные.
Ну, ладно. Люди почти дочь родную похоронили. Сочувствую.
Кто бы потом моей родной маме посочувствовал, когда я с дачи от подружек чокнутой злыдней приеду?
– После того, как поговоришь с матерью, Эмма, – приказал мне мистер Дарк, – зайдёшь ко мне.
Честно говоря, я бы ещё поела. Но вслед за хозяином дома все подскочили, как в попу ужаленные.
Этикет – страшная штука. Жить по этикету жутко неудобно.
– Оставьте нас, – велела миссис Дарк дочерям. – Эмма, сядь.
Я села.
– Мы с мистером Дарком обсудили вчера наше положение. Оно не из лёгких. Моя дочь удивительно талантливая, подающая большие надежды молодая женщина. Что и говорить? Не каждый способен выдержать ту же планку, что и она. Говоря откровенно, не представляю, как вы с этим справитесь.