— У Манюэля не было родственников.
— А у вас?
— Моя семья не больше беспокоится обо мне, чем я о ней.
— Не кажется ли вам, что, если бы они узнали, что вы являетесь хозяйкой такого дома, как этот, они бы живо очутились в Париже?
Алина приняла удар мужественно. Она не задала никаких вопросов.
— Советую вам поесть, — продолжал Мегрэ. — Я оставляю здесь инспектора Люка, которого вы знаете. Если у вас появится желание что-нибудь мне сказать, я буду еще некоторое время здесь, в доме.
На этот раз взгляд молодой женщины стал более острым.
— В доме?
— Мне пришла охота познакомиться с жильцами.
Она не спускала с него глаз, пока он отправлял домой Жанвье.
— Тебе, Люка, я пришлю замену около восьми или девяти вечера.
— Я велел прийти Жанену, но лучше я сам останусь, шеф. Если бы мне только принесли бутерброды…
Около двух часов Мегрэ обходил дом, любезный и терпеливый, как коммивояжер.
Имена, помеченные у консьержки, постепенно теряли свой абстрактный характер, становились лицами, глазами, голосами, характерами — человеческими существами.
Педикюрша с первого этажа могла бы быть и гадалкой на картах. У нее было очень бледное лицо, большую часть которого занимали черные, почти гипнотические глаза.
— Почему полиция? Я в жизни не сделала ничего дурного. Спросите у моей клиентки, которую я обслуживаю уже девять лет.
— В этом доме убит человек.
— Я видела, как выносили тело, но я была занята. Кто это?
— Месье Пальмари.
— Я его не знаю. На каком этаже он жил?
— На пятом.
— Я слышала о нем. У него очень красивая жена, немного манерная. А его я никогда не видела. Он был молодой?
Шабо, того, который работал на телевидении, не оказалось дома. Контролер из метро еще не вернулся домой, но его жена с подругой сидели за столом и пили шоколад с пирожными.
— Что я могу вам сказать? Я даже не знаю, кто живет у нас над головой. Если этот человек не выходил из квартиры, не удивительно, что я не встречала его на лестнице. Ну, а мой муж никогда не поднимается выше нашего этажа.
Еще одна женщина, в квартире напротив, ребенок, в колыбели, на полу девочка с голой попкой, соски в стерилизаторе.
Этажом выше стучала на машинке мисс Тюплер. Крупная, крепко скроенная мисс из-за жары, видно, предпочитала сидеть в пижаме. Куртка пижамы расстегнулась на груди, но она не испытывала потребности застегнуть ее.
— Убийство в доме? Как волнительно. Вы арестовали этого… как вы его называете… убийцу? А ваша имя Мегрэ! Мегрэ с набережной Орфевр?
Она направилась к стоящей на столе бутылке бургундского.
— Вы чокнетесь, как говорят французы?