— Вить, — сказала Людка, — ты не спишь?
— Нет.
— Ты сегодня Женю нигде не видел?
— Не видел.
Людка вздохнула и замолчала. А потом я услышал, что она плачет.
— Ты чего?
— Он уехал.
— Куда?
— Не знаю, — всхлипнула Людка. — Только он совсем уехал.
— Почему ты думаешь, что насовсем?
— Он гитару взял. И отец заявление подал в милицию, чтобы его искали.
В комнате зазвенел комар. Сел он, конечно, на Людку, потому что комары всегда садятся на тех, кто их боится.
Людка шлепнула себе по щеке.
— Один-ноль, — сказал я.
Людка заревела еще сильней. Мне стало ее жалко. Не из-за Женьки, конечно, а из-за нее самой: мало того, что у нее жених удрал, так ее еще и комары кусают.
— Закрыть окно? — спросил я.
Людка ничего не ответила? Я повернулся к стенке и снова увидел палатки и катера. Я почти уже засыпал, когда Людка начала снова:
— Вить…
— Чего?
— Почему вы все против меня?
— Кто против тебя?
— Все. И ты, и мама, и папа… Ведь он вам ничего плохого не сделал…
— Хорошего тоже ничего, — сказал я.
— А если я его люблю?!
— Замуж за него, что ли, хочешь?
— Дурак!
— А тогда что значит «люблю»?
— Ты никогда не поймешь!
В комнату влетело еще несколько комаров, Людка укрылась с головой и больше не разговаривала.
Я накрыл голову подушкой. Тут меня комары не достанут. А любовь эта мне — как щучке зонтик. Неужели я еще буду за кем-то бегать, переживать или под ручку ходить! Нет, я совсем по-другому устроен. Мотор «Вихрь!» Двадцать пять лошадиных сил! Сорок километров скорость! Вот это любовь!
Когда мы поставили палатки, весь берег стал какой-то другой. Раньше это был просто берег и просто море, а теперь все стало так, будто мы высадились на необитаемый остров.
Желтые палатки прямо горели под солнцем. Часа два мы ползали вокруг них, переставляли колышки, выравнивая каждую морщинку. Мы натянули их туго, без единой складки.
Батон залез внутрь и заорал:
— Ой, я отсюда не уйду, я здесь буду жить!
Внутри было светло и чисто. На боковых стенках — кармашки, на задних — маленькие окна, затянутые марлей от комаров. Тут и правда можно было прожить все лето.
Мы посидели понемногу в каждой палатке, но долго усидеть не могли, потому что всем хотелось что-нибудь делать еще. А Батон — тот вообще вертелся, как червяк на крючке. Он набирал в рот воды, брызгал на каждую палатку: проверял, протекает или нет. Капли скатывались с крыши, ни одного пятнышка не оставалось.
— Водоотталкивающая пропитка, — сказал Умник. — А потом все равно будет протекать.
— Ты-то откуда знаешь?!
Умник ткнул пальцем в «Справочник туриста».
— На будущий год снова нужно пропитывать.