либо иных. Но и при полном коммунизме борьба прогрессивной тенденции с регрессивной не может не продолжаться, ибо всякое развитие идет через борьбу противоположностей, через борьбу противоположных тенденций.
СОЦИАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И СОЦИАЛЬНАЯ КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ
Проблема революции и контрреволюции актуальна всегда, а в настоящее время особенно, потому что те люди, которые только и делали, что революции осуждали и подавляли, вдруг занялись организацией «революций» по всему миру, да еще на американские деньги – время удивительное в этом смысле. Остается только разобраться, кто организовывает так называемые «революции» и что на самом деле есть такое революция и контрреволюция.
С одной стороны, разобраться в этом – не такое уж и трудное дело, а, с другой стороны, практика показывает, что люди очень часто не придерживаются определений, точно не формулируют понятий, и поэтому и выводы получаются у них неправильные. Не потому, что они люди плохие, а потому, что они говорят без понимания того, какие слова и понятия употребляют и какие понятия здесь подходят. Мы же с вами взялись точно понятия употреблять и твердо этого держаться.
Выше мы рассматривали вопрос о движении, об изменении и занимались качественными изменениями, то есть имели дело с такой определенностью, которая неотделима от бытия. Мы рассматривали определенное наличное бытие. И вот это определенное наличное бытие – нечто изменялось, переходя в иное. А вот если происходит изменение не обязательно с изменением качества, то это количественное изменение. Гегель даже называл количество более глубоко понятым качеством. Такие изменения, которые происходят и без изменения качества, суть количественные изменения. В этом смысле самовозрастание капитала – пример количественных изменений. Говорят: «Зачем им столько денег? Например, Абрамовичу?». Это говорят люди, которые смотрят на процесс увеличения капитала с точки зрения потребителя – ну, съем я два обеда, ну, съем я три обеда, ну, четыре – заболею даже. Зачем мне столько? Прокачусь я на одной яхте, прокачусь на другой, ну, на третьей – это же сколько надо охранников содержать, это такая головная боль! Так говорят люди, которые рассматривают сей процесс с точки зрения потребления, с точки зрения потребителя. А с точки зрения увеличения абстрактного богатства этого богатства не может быть много. Оно всегда недостаточно, его всегда может быть больше. Если капитал – это самовозрастающая стоимость, то появившаяся в буржуазное время потребность в накоплении абстрактного богатства, в увеличении количества этого богатства в смысле увеличения стоимости, не имеет границ. То есть капитала всегда может быть только мало, много не бывает, поэтому для людей, которые решили проблему удовлетворения всех своих насущных потребностей и занимаются накоплением абстрактного богатства, строительство домов и строительство квартир – вовсе не средство обеспечить жилье всем своим родственникам и знакомым, а средство сохранения и преумножения накопленного богатства. То есть с точки зрения возрастания капитала недостаточно иметь одну квартиру, две квартиры, три квартиры, сто, сто пятьдесят квартир, мало иметь сто домов, двести, триста, чем больше, тем лучше, так как вместе с ростом цен на жилье растет богатство, капитал домовладельцев. Вы можете пройти по пригородам СанктПетербурга, лучше всего поехать в Курортный район СанктПетербурга, там стоят этакие «маленькие частные домики» в три, четыре, пять этажей с башенками, они охраняются полицией. Те, кто их получил, наверняка получили их нечестным путем, потому что, как известно, от трудов праведных не наживешь палат каменных. Но после того, как они стали добропорядочными буржуа, столпами, опорами современного российского общества, они наняли полицию, и она их охраняет от тех, кого они ограбили, чтобы сколотить свое богатство. Поэтому вы, наверное, заметили, как пишут представители этих граждан в печати и как они выступают по радио и по телевидению в отношении кризиса, – дескать, кризис, слава богу, проходит, и упавшие было цены на недвижимость, в первую очередь на жилье, снова возвращаются на прежний высокий уровень. Народ