/ предъявила требование из пятнадцати пунктов. Я им ответил: «Я прибыл сюда в качестве уполномоченного его величества, чтобы разрешить вопросы о воде и хлопке на заводе в [Каган]. Остальные ваши вопросы я без позволения его величества разрешить не в праве. Относительно этого я сообщу высочайшему дворцу. После того, как поступит высочайшее позволение, я отвечу на эти вопросы». Все они одобрили мои слова и разошлись. По этому делу я отправил в благородную Бухару Юсуфбая туксабу и просил поддержку от всевышнего господа бога. Ответа долго не было. Ожидался и отрицательный ответ.
Слава Аллаху! По милости всевышнего Аллаха, у большевиков произошло расстройство. Красные потерпели серьезное поражение. В стороне Чарджуя туркмены вилайата Керки разбили вышедшие из Керки пароходы большевиков, убили и ранили большинство из них. Так, злонамерения комиссии большевиков рухнули. Произнося бесконечную благодарность [всевышнему Аллаху], я спокойно и, как подобает, провел в городе Ташкенте благословенный рамазан. Явившись в Ташкент к [гробнице] Имама Мухаммада Абу Бакра Каффала, да благословит его Аллах, мы вместе со своими друзьями читали праздничную молитву. К месту /263/ празднеств пришло очень много народа; устраивали увеселения. [Некоторые], обращаясь ко мне, благословляли меня. /223а/ В тот день благословенный праздник Курбан и город будто превратился в город мусульман. Много женщин взошли на крышу, любовались нами и смотрели на меня и моих друзей, на пышные одежды. Они плакали от радости и молились за нас.
После праздника Рамазана мы ожидали высочайший указ его величества. Срок пребывания посланников Афганистана генерала Мухаммада Вали-хана и кази-аскара Сайфуррахмана с их восемнадцатью сопровождающими, любезно принятых в течение нескольких дней в Ташкенте, [истек]. Они учредили здесь консульство. В пятничные дни они посещали город Ташкент и в соборной мечети выступали с речами перед публикой. Они рассказали о притеснениях и гнете англичан и просили большевиков поддержать их.
Двадцать второго рамазана они выехали в Москву и намеревались оттуда переехать в европейские страны и в Америку. После того, как они выехали, некоторые из прежних русских чиновников недоумевали, так как дорога была закрыта и проехать в Москву не было возможности. Зная это, большевики, сбив с толку бедных послов, выпроводили их в Москву. Но разве после их возвращения по той же дороге, по которой они выехали, [большевикам] не будет стыдно?
В самом деле, упомянутые посланники на тринадцатый день после их отъезда, не найдя пути, возвратились /