После смерти его величества Саййида-эмира Абдулахад-хана, чье место в раю, наследник престола принц [эмир Алим-хан тура] прибыл к унаследованному престолу царства. Тот несчастный Мирза Насрулла /128б/ в чине парваначи возвысился сразу же до должности высокочтимого везирства — [стал] кошбеги. Решение и рассмотрение всех дел по всей территории страны Бухары перешли в его руки. Его величество, прибежище халифата, большей частью находился в вилайате Кермине или в Бахчисарае. Местопребыванием [эмира] был чарбаг Ситара-и Махаса. Несчастный изменник Мирза Насрулла кошбеги все блага жизни и богатства территории Бухарского государства захватил в свои руки. Все правители, казии, приказчики, торговцы и крестьяне государства благородной Бухары постепенно стали слушаться его велений. Даже жаждущий [человек] без его согласия не имел права самостоятельно утолить свою жажду.
Прежде был такой порядок, если государь снимал какого-нибудь правителя, или возводил в должность правителя, или же хотел подарить кому-нибудь почетное одеяние, или дать им важные поручения по какому-нибудь вилайату, то все это делалось по велению государя, и для исполнения уполномочивался один из слуг высочайшего двора: чиновников или махрамов. /139/ Теперь же подобные мероприятия государя осуществлялись по усмотрению и приказу [Мирзы Насруллы кошбеги]. Если иногда кому-нибудь из слуг высочайшего двора государя жаловали должность и он не следовал кому-нибудь из людей Мирзы Насруллы, то настоящее дело до конца не доводилось. Слуги высочайшего двора, в свою очередь, без его согласия не осмеливались что-либо предпринять. Даже без позволения его людей они ни к чему не приступали. Кто не проявлял уважение и почет к людям [Мирзы Насруллы], тот тут же лишался чести быть слугой высочайшего двора. Раскаяния этого беспомощного не принимались государем до тех пор, пока Мирза Насрулла не прощал его вину. Государь без одобрения [Мирзы Насруллы] никому не оказывал любезность. Государь был таковым только на словах. Тот неблагодарный безбожник и негодяй, не довольствуясь всем этим богатством, даруемым богом, как тиран претендовал на свое превосходство /129а/ перед всевышним богом; он отступил от мусульманской религии и стал вероотступником. По своему скудоумию [Мирза Насрулла] учредил веру джадидов; скрытно и постепенно он принуждал некоторых из улемов, военачальников и купцов принять полную религию джадидов. Даже русские, которые были консулами в Бухаре, были подкуплены им. Они поддерживали его при осуществлении своих намерений, на что тратились миллионы [денег] Бухарского государства. На каждой улице, на базарах Бухары и в вилайатах территории [Бухарского вилайата] он устраивал скопища джадидов и продвигал свои дела. [Мирза Насрулла кошбеги] даже государя хитростью вводил в заблуждение. Под предлогом, что в Российском государстве свершилась революция не для того, чтобы отозваться на это каким-нибудь новшеством, добился получения [от эмира скрепленной его] печатью /140/ особой грамоты. Этим подкрепил он свои дела. В целях установления своей непрочной религии и проведения своих неприемлемых новшеств, он снял с должности прибежища шариата главного казия [Бухары] Мулла Мир Бурханаддин садра